Тема урока: Правильность речи и языковые нормы
Цели урока: - раскрыть понятие «правильность речи» и его составляющие, учить владеть основными языковыми нормами русского литературного языка;
Формировать лингвистическую компетентность через овладение языковыми понятиями «правильность речи», «языковая норма», «речевая норма», практически владеть речевыми нормами;
формирование умения владеть способом действия при выборе речевой нормы, умения анализировать, сопоставлять, дифференцировать языковые явления, делать выводы на основе анализа;
формировать коммуникативной компетентности посредством овладения всеми видами речевой деятельности,
формировать информационную компетентность через умение осуществлять поиск необходимой информации, выделять главную и второстепенную информацию.
Воспитывать интерес к русскому языку, культуру речи учащихся, формировать представление о русском языке как духовной и культурной ценности народа; осознавать национальное своеобразие русского языка; овладевать культурой общения.
Оборудование: учебник, тетради, дидактический материал.
ХОД УРОКА
І. Организационный момент.
(Приветствие учащихся, запись числа, темы урока в тетради)
ІІ. Актуализация опорн ых знаний учащихся.
Фронтальный опрос:
Определите ключевое понятие сегодняшнего урока.(«Правильность речи»)
Что такое праавильность речи? Закончите в тетради предложение: «Культура речи – это…»
(2-3 высказывания учеников по записям в тетрадях)
Исходя из этого постарайтесь самостоятельно сформулировать цель сегодняшнего урока.
(если учащиеся затрудняются с формулировкой цели урока, учитель помогает).
Сегодня на уроке мы познакомимся с коммуникативными качествами пральной речи, повторим понятия «язык», «речь», «языковая норма», «речевая норма».
Проверка домашнего задания .
(Упр. 19, стр. 28)
ІІІ. Изучение нового материала.
Объяснение учителя.
Правильность речи – соблюдение норм русского литературного языка в процессе общения. Правильность речи является основным показателем владения литературным языком.
Языковые нормы - правила выбора и употребления языковых средств в данном обществе в данную эпоху.
Орфоэпические нормы – правила произношения отдельных звуков, сочетаний звуков, слов.
Лексические нормы – правильность употребления слов и фразеологизмов в соотвествии с их значением, лексическую сочетаемость слов.
Словообразовательные нормы – определяют правила образования слов в русском языке.
Морфологические нормы – правила образования форм слов.
Изучение правила.
(стр. 30 – учебник).
Практическая работа в тетрадях.
Упражнение 20 (П)
- Прочитайте текст. Выделите основные предложения, кратко их сформулируйте и запишите.
- Как культивируется литературная норма?
- Сделайте синтаксический разбор последнего предложения.
- Назовите языковые нормы, приведите примеры их соблюдения в тексте
Упражнение 21 .
- Прочитайте текст. Определите тему, основную мысль текста.
- Определите стиль текста. Назовите характерные стилевые черты.
- Соблюдены ли в тексте орфографические и пунктуационные нормы?
- Можем ли мы сказать, что в данном тексте соблюдены языковые нормы?
ЧИСТОТА РЕЧИ
Один из учеников класса провёл небольшую исследовательскую работу. Давайте его послушаем.
Расспросив своих одноклассников и друзей, я пришёл к выводу, что мои сверстники используют такие жаргонные слова, которые обозначают:
1. Оскорбительные - названия человека: овца, кошёлка, козёл
2. Слова, называющие людей:
кореш – друг, чувак - парень
стрелочник - тот, на которого сваливают свою вину другие.
стукач – доносчик, трепло - болтун
3. Слова, называющие части тела.
хавка – рот, ласты – ноги, локаторы - уши
4. Другие существительные: прикол – шутка,стрела – драка, базар – разговор, фигня – ерунда, облом - неожиданно плохой результат, капуста – деньги, отпад - нечто выдающееся
5. Слова, обозначающие действия: балдеть – веселиться
офигеть - удивиться
вали – уходи
офонареть - обнаглеть
влипнуть – попасться
прикинь - представь себе
6. Слова – прилагательные:
крутой, клёвый - высокая степень качества чего-либо
стрёмный - некрасивый
беспонтовый - нехороший
7. Фразеологизмы:
фильтруй базар - следи за речью
шевели костылями - иди быстрее
в натуре - по правде
я чё, лысый - я не хуже других
флаг в руки, барабан на шею - одобрение действия
без базара - не подлежит сомнению
туши свет - полный кошмар
лыбу давить - ухмыляться
1. …… % опрошенных мною думают, что жаргоны нужны, они делают речь более эмоциональной
2. …… % опрошенных мною думают, что жаргоны не нужны, они засоряют речь
3. …… % воздержались от ответа
4.Практическая работа в тетрадях.
Упражнение 3.
Перед Вами письменная характеристика, данная неграмотным школьником Ваша задача: Переделать тексты, заменив жаргонизмы литературными словами. Отгадайте имя персонажа.
Лицо его не представляло ничего особенного, оно было почти такое же, как у многих худощавых шнурков, один только подбородок выступал очень далеко вперёд, так что он должен был всякий раз закрывать его платком, чтобы не заплевать; маленькие лупы ещё не потухли и шныряли из-под высоко выросших бровей, как мыши.
Слова для справок : стариков, бегали, глазки.
Уместно ли употребление жаргонизмов?
Упражнение 4.
Герой повести А. Платонова "Сокровенный человек " Фома Пухов после осмотра нескольких пароходов составил акт об их техническом состоянии. Оцените стиль документа. Как характеризуют эти строки героя?
Ввиду сломатия штока и дезорганизованности арматуры, ведущую машину парохода "Нежность" пустить невозможно, и думать даже нечего. Пароход по названию "Всемирный Совет" болен взрывом котла и общим отсутствием топки, которая куда делась нельзя теперь дознаться. Пароходы "Шаня" и "Красный Всадник" пустить в ход можно сразу, если сменить им разможенные цилиндры и сирены приделать, и цилиндры расточить теперь немыслимое дело, так как чугуна готового земля не рождает, а к руде никто от революции руками не касается. Что же до расточки цилиндров, то трудовые армии точить ничего не могут, потому что они скрытые хлебопашцы.
Упражнение 5.
Прочитайте шуточный текст из "Литературной газеты". Найдите канцеляризмы. Попробуйте пересказать этот текст с помощью нейтральной или разговорной лексики.
Порча хорошего настроения
Осуществив возвращение домой со службы, я проделал определенную работу по сниманию шляпы, плаща, ботинок, переодеванию в пижаму и шлепанцы и усаживанию с газетой в кресло. Жена в этот период времени претворяла в жизнь ряд мероприятий, направленных на чистку картофеля, варку мяса, подметание пола и мойку посуды.
По истечении некоторого времени она стала громко поднимать вопрос о недопустимости моего неучастия в проводимых ею поименованных мероприятиях. На это с моей стороны было сделано категорическое заявление о нежелании слушания претензий по данному вопросу ввиду осуществления мною в настоящий момент, после окончания трудового дня, своего законного права на заслуженный отдых.
Однако жена не сделала соответствующих выводов из моих слов и не прекратила своих безответственных высказываний, в которых, в частности, отразила такой момент, как отсутствие у меня целого ряда положительных качеств, как-то: совести, порядочности, стыда и проч., причем как в ходе своего выступления, так и по окончании его занималась присвоением мне наименований различных животных, находящихся в личном пользовании рабочих и колхозников.
После дачи взаимных заверений по неповторению подобных явлений нами было приступлено к употреблению в пищу ужина, уже имевшего в результате остывания пониженную температуру и утратившего свои вкусовые качества.
Вот так у нас порой еще допускается порча хорошего настроения, а также аппетита.
І V . Итог урока.
V . Домашнее задание.
Упр. 22, стр. 34.
Учить правила параграф 4.
Правильность речи - это соблюдение языковых норм современного русского литературного языка. Говорящие и пишущие с точки зрения нормы оценивают речь как правильную (но р- м а) или неправильную (ошибка).
Нормы в современном русском литературном языке бывают фонетические, лексико-фразеологические, словообразовательные, морфологические, синтаксические, стилистические.
Фонетические нормы - это нормы произношения звуков современного русского литературного языка, постановки ударения в словах и соблюдения правильной интонации.
Нормы произношения звуков и постановки ударения изучаются в фонетике и орфоэпии (см. с. 12).
Лексик о-ф разеологические нормы - это нормы употребления слов и фразеологизмов в свойственном им лексическом значении и нормы сочетания слов и фразеологизмов с другими словами в предложении.
Нормы употребления и нормы сочетания слов и фразеологизмов изучаются в лексике и фразеологии (см. с. 22) и отражаются в словарях (см. с. 28).
При употреблении слов, фразеологизмов наблюдаются следующие виды лексико-фразеологических ошибок: использование 1) слов, фразеологизмов в несвойственном значении, например: «купить канонаду»; «бить баклуши
топором»; 2) нелитературных слов (диалектных; несвойственных языку новообразований, например, «железковое ведро»).
При незнании норм связи слов, фразеологизмов возникает их ненормативная сочетаемость, например, «пожилая лошадь», «карие чулки», «съел демьянову уху».
Морфологические нормы - это нормы словоизменения при склонении именных частей речи, местоимения и причастия и при спряжении глаголов. При ненормативном словоизменении возникают морфологические ошибки, например: «нет время», «красивше», «ляжь» и т. п.
Нормы словоизменения изучаются в морфологии (см. с. 53). Они описаны в справочнике: Трудности словоупотребления и варианты норм русского литературного языка/ Под ред. К. С. Горбачевича. Д., 1973.
Синтаксическ и е нормы - это нормы построения синтаксических конструкций - словосочетаний и предложений. При ненормативном построении словосочетаний и предложений возникают синтаксические ошибки, например: «подъезжая к городу, между ними зашёл деловой разговор».
Нормы построения словосочетаний*и предложений изучаются в синтаксисе (см. с. 152).
"їжі
JL 264
Стилистические нормы - это владение умением использовать в том или ином функциональном стиле присущие ему языковые средства. Стилистические нормы изучаются в стилистике (см. с. 256). Невладение умением употреблять языковые средства в соответствии с требованиями стиля приводит к стилистическим ошибкам, например: «Объявить
благодарность кондукторше»; «Хорошенькие речонки протекают по русской равнине».
Правильность речи всегда ведет к соблюдению норм литературного языка, неправильность – к отступлению от них. Поэтому определение правильности речи как ее главного коммуникативного качества можно считать общепризнанным в науке и достаточно четким: правильность речи – это соответствие ее языковой структуры действующим языковым нормам.
О понимании нормы уже говорилось выше.
Правильная речь обычно лучше формирует и выражает информацию о действительности. Речь неправильная может или затруднить понимание текста, или, в случае серьезных нарушений в структуре, даже сформировать неверную информацию о действительности, т. е. быть неточной. Итак, неправильность порождает неточность.
Различаются следующие структурно‑языковые типы норм.
1. Нормы произношения регулируют выбор акустических вариантов фонемы или чередующихся фонем – на каждом шаге развертывания речи и в каждом слоге отдельного слова. Можно [зълатой], нельзя [золотой]; можно [агарот – усад"ба], нельзя [агарод – усат"ба].
2. Нормы ударения регулируют выбор вариантов размещения и движения ударного слога среди неударных. Можно квартал, нельзя квартал. Нормы современного русского ударения в литературном языке тесно связаны с морфологическими свойствами частей речи и оказываются одним из их формальных показателей. Подвижность и разноместность современного русского ударения делает его трудным для усвоения, в особенности лицами, для которых русский язык неродной и усваивается ими не в раннем детстве, что приводит к «накладыванию» новых акцентологических норм на старые, уже усвоенные в родном языке.
3. Нормы словообразования регулируют выбор морфем, их размещение и соединение в составе нового слова: можно наблюдатель, но нельзя – наблюдальщик, можно охотник, но нельзя – охотщик, можно лесной, речной, но нельзя – лесовой, рековой.
4. Нормы морфологические регулируют выбор вариантов морфологической формы слова и вариантов ее сцепления с другими: можно офицеры, инженеры, нельзя – офицера, инженера; можно много дел, нет мест и нельзя – много делов, нет местов.
5. Нормы синтаксические регулируют выбор вариантов построения предложений – простых и сложных; можно Когда я подъезжал к этой станции и задумчиво глядел в окно, у меня с головы слетела шляпа; нельзя (запись чиновника Ярмонкина в жалобной книге – читатель, конечно, помнит рассказ А.П. Чехова): «Подъезжая к сией станции и глядя на природу в окно, у меня слетела шляпа» .
6. Нормы лексические регулируют правильное употребление слов (нельзя: длинный период, можно: продолжительный, длительный период).
Нормы словоупотребления
Под нормами словоупотребления обычно понимается правильность выбора слова и уместность применения его в общеизвестном значении и в общепринятых сочетаниях. Особая важность соблюдения лексических норм определяется не только культурно– престижными факторами, но и необходимостью полного взаимопонимания между говорящим (пишущим) и слушающим (читающим), что составляет саму суть языкового общения.
Оценка приемлемости слова, правильности употребления его в том или ином значении в большей мере, чем ударение и произношение, связана с идеологией, мировоззрением носителей языка, степенью их культурно‑образовательного уровня и глубины освоения литературной традиции.
Для правильного употребления слов в речи недостаточно знать их точное значение, необходимо ещё учитывать особенности лексической сочетаемости, то есть их способность соединяться друг с другом. Так, «похожие» прилагательные длинный, длительный, долгий, долговременный, продолжительный по‑разному «притягиваются» к существительным: длительный период, продолжительный период (но не длинный, долгий, долговременный период); долгий путь, длинный путь; продолжительные сборы, долговременный кредит. Нередко слова с одинаковым значением могут иметь разную лексическую сочетаемость (истинный друг – подлинный документ).
Соединение слов в словосочетания может наталкиваться на разного рода ограничения. Во‑первых, слова могут не сочетаться из‑за их смысловой несовместимости. Нельзя сказать фиолетовый апельсин, облокотился спиной, вода горит. Во‑вторых, объединение слов в словосочетание может быть исключено в силу их грамматической природы (мой – плыть, близко – веселый). В‑третьих, объединению слов могут препятствовать их лексические особенности. Так, принято говорить причинить горе, неприятности, но нельзя сказать причинить радость, удовольствие.
Речевые ошибки, связанные с неправильным сочетанием слов:
1. Ошибки, появляющиеся в речи в результате неточного выбора слова – неправильный выбор лексического эквивалента: «Татьяна любит свою няню, эту седобородую старушку»; «В течение февраля продолжительность суток возрастет на два часа».
2. Язык должен отвечать законам логики. Если мы употребим не то слово, может возникнуть алогизм – сопоставление несопоставимых понятий. Пример:
«Речь героев Шолохова отличается от всех остальных героев» (следовало: от речи героев других авторов).
3. Неудачный выбор слова может привести к подмене понятия: «Радушные хозяева накормили нас разнообразным подбором национальных блюд» (Что же ели гости? Национальные блюда или их разнообразный подбор?)
4. Причина нелогичности высказывания иногда кроется в нечетком разграничении конкретных и отвлеченных понятий, родовых и видовых наименований: Неверно сформулирована мысль в предложении: «Учитель нам рассказал о великом писателе и про– читал отрывки из его творчества» (следует: произведений).
5. В русском языке немало таких слов, которые как бы «притягиваются» друг к другу. Например, мы говорим: стадо коров, табун лошадей, отара овец, стая волков…
Поэтому нас смешит неудачное сочетание слов: «Вдали показалась стая уток и зайцев». Нелогично и такое «наблюдение»: «На крыше сидела кошка и повизгивала от удовольствия» (так можно сказать о собаке, а не о кошке).
6. Главное условие правильности речи – употребление фразеологизмов в соответствии с их точным значением. Недопустимо искажение смысла устойчивых сочетаний. Такие ошибки делают плохие ораторы. Например, на традиционном празднике «последнего звонка» в одном институте первокурсник свое выступление начал довольно странно: Сегодня мы провожаем в последний путь своих старших товарищей… А рассказывая о веселом выпускном вечере, юноша заметил: Мы спели свою лебединую песню и долго танцевали.
Фразеологизмы, как правило, употребляются в образном значении, однако в некоторых случаях содержание речи подсказывает их неправильное толкование, например: В этом году Аэрофлоту удалось удержать поток пассажиров на высоком уровне; Авиаторы на своих крыльях всегда вовремя приходят на помощь (ходят на крыльях?).
Нарушение лексической сочетаемости может быть продиктовано сознательным стремлением говорящего (пишущего) удивить слушателей (читателей) необычным соединением слов. Тогда несочетаемость становится средством создания комического звучания речи. Множество ярких примеров сознательного нарушения лексической сочетаемости находим у Ильфа и Петрова: Александр Иванович Корейка был в последнем приступе молодости – ему было 38 лет; Комиссия, увешанная бородами, прибыла в артель «Реванш».
Нарушение лексической сочетаемости как яркий стилистический прием создания комического эффекта лежит в основе различных шуток: Гения признали заживо; Трудно прощать чужие недостатки, но еще труднее прощать чужие достоинства.
Грамматическая правильность речи
Грамматическая правильность речи состоит в верном употреблении окончаний и суффиксов, у которых есть варианты. Например, кондуктор – кондукторша, зал – зала. В первом примере форма женского рода употребляется лишь в разговорной речи, в книжных стилях она неуместна; в последнем примере только существительное мужского рода используется в современном русском языке, форма женского рода устарела. Это свидетельствует о том, что с развитием языка меняется стилистическая оценка некоторых форм. Рассмотрим более подробно вариантные окончания различных частей речи.
Стилистические варианты появляются в формах рода некоторых существительных. Как сказать больная мозоль или больной мозоль, правая туфля или правый туфель. Правильно – первый вариант, в литературном языке эти существительные женского рода.
Есть существительные, у которых разные формы рода сосуществуют, не различаясь стилистически: жираф – жирафа; вольер – вольера, лангуст – лангуста. От них отличаются существительные, у которых одна из параллельных форм стала устаревшей: санаторий – санатория; фильм – фильма. Вышедшие из употребления варианты теперь отсутствуют в словарях или даются с пометой (устар.).
Особого внимания требуют существительные, у которых родовые варианты отличаются стилистической окраской: рельс – рельса (прост. ); туфля – туфель (прост.); повидло – повидла (диал.). Нарушение литературной нормы может стать средством речевой характеристики героя: Зараз в один секунд кончаю, товарищ Нагульнов. Обожди, не подымай оружию (Шолохов.).
Особые трудности вызывает определение рода несклоняемых существительных иноязычного происхождения. К мужскому роду следует относить все несклоняемые одушевленные существительные: кенгуру, какаду, шимпанзе, однако, если контекст указывает на самку, они могут быть употреблены и как существительные женского рода: Кенгуру несла в сумке детеныша. Неодушевленные несклоняемые существительные должны быть отнесены к среднему роду: депо, кашне, кино, такси. Но следует отметить, что такое деление не охватывает всех случаев употребления заимствованных несклоняемых существительных. Есть немало слов женского рода: авеню, колибри, иваси, кольраби, цеце.
При употреблении несклоняемых иноязычных существительных, обозначающих лиц, форма рода должна строго соответствовать полу – милая леди, утомленный кули, веселый кабальеро, юная мисс.
Варианты падежных окончаний существительных вызывают особые трудности при выборе правильной формы.
Вариантные окончания могут иметь особые оттенки в значении падежной формы: В лесу раздавался топор дровосека (Н.) – окончание ‑у указывает на место действия. Но: Актер прославился исполнением главной роли в «Лесе» Островского – окончание ‑е указывает на объект. В иных случаях вариантные окончания могут отличаться стилистической окраской: клапаны (общеупотр.) – клапана (спец.); в отпуске (лит.) – в отпуску (разг.).
Наибольший стилистический интерес вызывают те вариантные формы, у которых развились разнообразные стилистические оттенки. В этом отношении ведущая роль в русском языке принадлежит именительному падежу множественного числа существительных. В этой форме наряду с традиционным окончанием ‑и (‑ы) широко используется новое – ‑а (‑я), и для большого количества слов оно стало уже основным: профессора, директора, тополя и др. Формами на ‑а (‑я) богаты профессиональная речь и просторечие. Вспомним слова из песни В. Высоцкого: Мы говорим не штормы, а шторма… Ветра – не ветры – сводят нас с ума. Составители словарей обычно указывают на закрепление таких форм профессиональной речи.
В родительном падеже активно конкурируют в речи окончания нулевое и ‑ов, реже – нулевое и ‑ей. Они получают разговорную окраску в парах: несколько апельсин – апельсинов, гектар – гектаров, грамм – граммов, килограмм – килограммов, мандарин – мандаринов, носок – носков, помидор – помидоров. В этих парах окончание ‑ов стало нормой. Литературно правильны также и вторые слова в парах: доль – долей, дядь – дядей, тёть – тётей, ясель – яслей. Некоторые варианты этого падежа архаизовались: свеч (при современном свечей) – игра не стоит свеч.
Обширная научная литература посвящена истории и конкуренции форм родительного падежа на ‑а (‑я) и на ‑у (‑ю): сахара – сахару, чая – чаю. Принято считать, что постепенно устаревающую форму на ‑у (‑ю) в современном языке сохраняют следующие разряды имен: 1) вещественные существительные при обозначении части целого (кружка квасу, кусок сыру); 2) некоторые собирательные и отвлеченные существительные (много народу, мало жару); 3) некоторые существительные в предложных сочетаниях (из лесу, с испугу) и в составе устойчивых фразеологических оборотов (с миру по нитке, нашего полку прибыло, сбиться с панталыку).
В остальных случаях рекомендуется употреблять форму на ‑а (‑я): вкус чая, производство сахара, среди народа и т. п. Обычно указывается также на стилистическое различие этих падежных форм: формы на ‑у (‑ю), в отличие от нейтральных форм на ‑а (‑я), стилистически несколько снижены, носят разговорную окраску.
Синтаксические нормы
Правильность речи во многом зависит от расположения слов в предложении. Неудачный порядок слов может исказить или затемнить смысл высказывания. Например, услышав фразу: Село кормит озеро, мы выразим недоумение: разве озеро нужно кормить? Видимо, озеро кормит село (то есть жители села промышляют рыбной ловлей). Мы привыкли, что в подобных конструкциях на первом месте стоит подлежащее.
При координации главных членов предложения возникает проблема выбора форм числа сказуемого, когда подлежащее указывает на множество предметов, но выступает в единственном числе.
1. Существительные большинство, меньшинство, множество и подобные, несмотря на грамматическую форму единственного числа, обозначают не один предмет, а много, и поэтому сказуемое может принимать не только форму единственного числа, но и множественного. Сравним: На этом‑то пруде… выводилось и держалось бесчисленное множество уток (Т.); Множество рук стучат во все окна с улицы, и кто‑то ломится в дверь (Лес.). Какой же из форм отдать предпочтение?
Можно выделить контексты, в которых предпочтительнее (а для книжных стилей и единственно правильное) употребление определенной формы числа сказуемого.
Рассмотрим примеры:
1) Большинство согласилось с оратором.
3) Большинство писателей решительно отвергали исправления редактора.
7) Большинство редакторов получили приказ, ознакомились с его содержанием и сделали необходимые выводы. Форма единственного числа сказуемого вполне оправдана в первом и втором предложениях, замена ее формой множественного числа придаст им разговорной оттенок. В третьем предложении сказуемое указывает на активный характер действия, и форма множественного числа подчеркивает это. Небезразлично и значение подлежащего: если оно называет одушевленные предметы, координация по множественному числу предпочтительнее (ср.: Большинство учеников хорошо отвечали на уроке. Но: Большинство предметов лежало в беспорядке).
Если подлежащее отделено от сказуемого причастным, деепричастным оборотом (4 и 5 примеры), а также при перечислении однородных членов в составе подлежащего или сказуемого (6 и 7 примеры) стилистически оправдано употребление формы множественного числа сказуемого.
Смысловая сторона речи определяет и координацию форм сказуемого по множественному числу, если это сказуемое указывает на действие многих лиц (Большинство участников слета встретились впервые), а также если сказуемое именное, оно может быть выражено только формой множественного числа: Большинство приехавших были ветераны.
2. При подлежащем, выраженном количественно‑именным сочетанием, возникает та же проблема: в каком числе лучше употребить сказуемое. У Чехова находим: Какие‑то три солдата стояли рядом у самого спуска и молчали; У него было два сына. Л. Толстой предпочел такие формы: В санях сидело три мужика и баба; В душе его боролись два чувства – добра и зла. Сопоставляя эти примеры, можно заметить, что и здесь активное действие (боролись) и обозначение подлежащим одушевленных предметов (три солдата) подсказали выбор формы множественного числа. Глаголы, означающие бытие, наличие, присутствие, как правило, ставятся в единственном числе в отличие от тех, которые называют активное действие. Сравним: На столе было три телефона. – Три телефона зазвонили одновременно.
Однако для таких предложений еще следует учитывать и характер числительного, употребленного в составе подлежащего. Так, числительное один подскажет единственное число сказуемого: Двадцать один человек подтвердил это.
Числительные два, три, четыре чаще других требуют употребления сказуемого во множественном числе: Три дома на вечер зовут; У сарая стояли три тройки (П.). Однако чем большее количество указывается, тем легче нам осмыслить его как одно целое, поэтому сказуемое может иметь форму единственного числа: Сто тридцать семь делегатов уже зарегистрировалось, а пять человек опаздывали.
Если количество обозначается приблизительно или уточняется словами только, лишь, всего, сказуемое ставится в единственном числе: Сидит нас человек двадцать в большой комнате с раскрытыми окнами (Л. Т.); В кружок записалось всего пять человек.
3. Особый интерес вызывает координация сказуемого с подлежащим, выраженным некоторыми местоимениями. Сравним несколько примеров: Кто‑то из поэтов сказал…; Некто в парике, с наклеенными ресницами и яркими губами, кивнула в мою сторону; Никто из учеников, даже самые способные, не могли решить этого уравнения; Никто из девочек, да и сама Лена, не могла ничего придумать. Мы видим, что от предложения к предложению усиливается влияние контекста, который определяет координацию сказуемого. Однако предпочтение смысловому принципу придает высказыванию разговорную окраску. В книжных стилях такая координация сказуемого стилистически не оправдана: при этих местоимениях оно должно стоять в форме единственного числа мужского рода, независимо от того, что местоимения указывают на женщин, на множество людей.
Варианты управления
Выбор правильной формы управления едва ли не самое трудное в современной устной и письменной речи. Как следует сказать: отзыв о диссертации или на диссертацию, контроль над производством или за производством, способен на жертвы или к жертвам, памятник Пушкину или Пушкина, вершить судьбами или судьбы?
Многие ошибки в форме управления объясняются неразличением близких, но не тождественных по смыслу слов. В одном из школьных сочинений встретилась, например, такая фраза: Важно различать друзей от врагов. Неправильное употребление вызвано смешением глаголов различать и отличать, имеющих разные формы управления. Типичная ошибка абитуриентов уверенность в победу родилась под влиянием конструкции с синонимичным словом вера (вера в победу).
Чтобы избежать ошибок в форме управления, следует различать не только лексическое значение слов, но и грамматическое содержание той или иной конструкции. Например, слово памятник в значении «скульптурное сооружение в честь какого‑либо лица» в обороте, указывающем на адресата, употребляется с дательным падежом – памятник кому; например: памятник Пушкину, Суворову и т. п. При указании же на исполнителя (фамилию скульптора) ставится родительный падеж принадлежности – памятник кого; например памятник Аникушина, Козловского и т.п.
Как сказать: по получении ответа или по получению ответа? Мы скучаем по вам или по вас? Предлог по в значении «после» управляет предложным падежом, стало быть: по получении ответа, по окончании спектакля, по изучении вопроса – книжные варианты, а после получения и т.д. – нейтральные варианты. В значении же причины (ушел на пенсию по состоянию здоровья) или цели (работы, по озеленению города) предлог по управляет дательным падежом.
Сложнее ответить на вопрос: Скучаем по вам или по вас? Если в сочетаниях с существительными (скучаем по сыну, скучаем по детям) и с личными местоимениями 3‑го лица (скучаем по нему, скучаем по ним) предлог по управляет дательным падежом, то в сочетании с личными местоимениями 1‑го и 2‑го лица этот же предлог употребляется с предложным падежом: скучаем по вас (не по вам), скучают по нас (не по нам). Таковы капризы этого предлога.
Ему присуща также стилистическая особенность: при обозначении предмета, который нужно достать, добыть, употребление предлога по имеет разговорно– просторечный характер, например: идти по грибы (за грибами).
Для того чтобы уточнить варианты управления, нужно пользоваться словарем, например: Розенталь Д.Э. Управление в русском языке: Словарь‑справочник. – М., 1997.
Нормы произношения
Для успеха выступления оратора существенное значение имеет выразительность речи, которая достигается четким, ясным произношением, правильной интонацией, умело расставленными паузами. Особое внимание следует уделять темпу речи, силе голоса, убедительности тона, а также требованиям ораторского искусства: позе, жестам, мимике. Важная роль отводится литературному произношению и ударению, которые изучаются в специальном разделе науки о языке – в орфоэпии.
Русская орфоэпия включает в себя правила произношения безударных гласных, звонких и глухих согласных, правила произношения отдельных грамматических форм, слов иноязычного происхождения, а также постановку ударения.
Важнейшие черты русского литературного произношения сложились в первой половине XVIII века на основе разговорного языка города Москвы.
Произношение безударных гласных звуков
В безударных слогах гласные подвергаются изменениям в результате ослабления артикуляции. Качественная редукция – это изменение тембра звучания гласного; количественная редукция – это уменьшение его долготы и силы. Гласные, находящиеся в первом предударном слоге, изменяются незначительно, в большей степени редуцируются гласные остальных безударных слогов.
В первом предударном слоге на месте букв а и о произносится звук [а]. От ударяемого [а] он отличается меньшей продолжительностью. Например: тр[а]ва, с[а]сна.
В остальных безударных слогах на месте букв а и о произносится краткий звук, средний между [ы] и [а], обозначаемый в транскрипции знаком [ъ]. Например: тр[ъ]вяной, з[ъ]лотой, школ[ъ], выз[ъ]в.
В начале слова безударные а и о произносятся как [а], например: [а]зот, [а]бладать.
После твердых шипящих [ж] и [ш] гласный [а] в первом предударном слоге произносится как [а], например: ж[а]ргон, ш[а]гать. Но перед мягкими согласными произносится звук, средний между [ы] и [э], например: ж[ыэ]леть, лош[ыэ]дей.
После мягких согласных в первом предударном слоге на месте букв е и я произносится звук, средний между [и] и [э], например: в[иэ]сна, ч[иэ]сы.
В остальных безударных слогах на месте букв е и я произносится очень краткий [и], в транскрипции обозначаемый знаком [ь], например: в[ь]ликан, вын[ь]сти, п[ь]тачок, выт[ь]нуть.
На месте сочетаний букв аа, ао, оа, оо в предударных слогах произносятся гласные [аа], например: з[аа]сфальтировать, з[аа]дно, п[аа]нглийски, в[аа]бразить.
Произношение согласных звуков
В конце слов и в их середине перед глухими согласными звонкие согласные оглушаются, например: ястре[п], разбе[к], запа[т], бага[ш], тра[ф]ка, ска[с]ка.
На месте глухих согласных перед звонкими (кроме в), произносятся соответствующие звонкие, например: [з]бежать, о[д]бросить, во[г]зал.
В ряде случаев согласные, стоящие перед мягкими согласными, произносятся мягко. Например: [з"д"]есъ, гво[з"д"]и, е[с"л"]и, ку[з"н"]ец, пе[н"с"]ия. Встречаются два варианта произношения некоторых слов, например: [з"л"]ить и [зл"]ить, по[с"л"]е и по[сл"]е.
Двоякое произношение наблюдается в сочетаниях с губными согласными, например: [д"в"]еръ и [дв"]ерь, [з"в"]ерь и [зв"]ерь. Первые варианты звучат все реже.
Двойным согласным буквам соответствует долгий согласный звук обычно тогда, когда ударение падает на предшествующий слог, например: гру[пп]а, ма[сс]а, програ[мм]а. Если же ударение падает на последующий слог, то двойные согласные произносятся без долготы, например: а[к]орд, ба[с]ейн, гра[м]атика.
Особенности произношения иностранных слов
В словах иноязычного происхождения, не окончательно усвоенных русским языком, буква о в безударном положении произносится четко: [о], то есть без редукции: б[о]а, [о]тель, кака[о], ради[о]. Иногда допускается двоякое произношение: п[о]эт – п[а]эт, с[о]нет – с[а]нет и др.
Перед гласным, обозначаемым буквой е, во многих иноязычных словах согласные произносятся твердо: а[тэ]лье, ко[дэ]кс, ка[фэ], Шо[пэ]н. Чтобы не ошибиться, следует заглядывать в словарь литературного произношения.
Для выяснения ударения в начальной форме слов мы обращаемся к словарям. Как же произносить производные формы? Они приводятся в грамматиках, в которых мы находим следующие указания о нормах ударения.
Имя существительное
1. Многие односложные существительные мужского рода имеют в родительном падеже ед.ч. ударение на окончании: бинт – бинта, блин – блина, боб – боба, винт – винта, вред – вреда, герб – герба, горб – горба, гриб – гриба, жгут – жгута, зонт – зонта, ковш – ковша, серп – серпа, след – следа, шест – шеста.
Но: гусь – гуся, торт – торта, уголь – угля и угля.
2. Существительные женского рода в форме винительного падежа единственного числа имеют ударение или на окончании, или на основе:
а) весну, графу, золу, избу, козу, нору, овцу, росу, слюну, траву.
Двоякое ударение: реку и реку, доску и доску;
б) борону, гору, землю, зиму, пору, спину, стену, цену, щёку.
3. Некоторые односложные существительные 3‑го склонения при употреблении с предлогами в и на имеют ударение на окончании: в кости, в крови, в ночи, на печи, в тени, на цепи, в чести.
4. Существительные 3‑го склонения в родительном падеже мн.ч. имеют ударение то на основе, то на окончании:
а) дерзостей, местностей, почестей, прибылей, проповедей.
Двоякое ударение: отраслей и отраслей, пядей и пядей;
б) ветвей, горстей, должностей, жердей, крепостей, скатертей, скоростей, степеней, тростей, четвертей, щелей.
Двоякое ударение: ведомостей и ведомостей.
5. Иногда предлоги принимают на себя ударение, и тогда следующее за ними существительное или числительное оказывается безударным. Например: без: без вести, без году неделя, без толку; за: за волосы, за голову, за душу, за зиму, за год, за город; из: из виду, из дому, из лесу, из носу; на: на воду, на голову, на гору, на душу, на ногу, на руку, на сторону, на берег, на год; по: по лесу, по морю, по уху; по два, по сто, по двое, по трое; под: под гору, под ноги, под руки, под нос.
Имя прилагательное
Многие краткие прилагательные имеют ударение на первом слоге основы, кроме формы женского рода, где оно переходит на окончание: боек, бойка, бойки; весел, весела, веселы; глуп, глупа, глупо, глупы; горд, горда, гордо, горды .
Двоякое ударение в форме мн.ч.: бледны и бледны, близки и близки, вредны и вредны, голодны и голодны, густы и густы, дружны и дружны, пусты и пусты, тесны и тесны, холодны и холодны.
1. У многих глаголов II спр. в связи с общей тенденцией приближения ударения к началу слова ударение в формах настоящего времени ставится сейчас на основе, а не на окончании: варит, вертит, грузит, дружит, клеит, подарит, солит и солит, манит и манит. Но: звонит.
2. Ударение в формах прошедшего времени может стоять на основе и на окончании. Выделяются три группы:
а) глаголы с ударением на основе во всех формах: бить – бил, била, било, били; брить – брил, брила, брило, брили; класть – клал, клала, клало, клали; ржать – ржала, ржало, ржали; красть – крало, крала, крали;
б) глаголы с ударением на основе во всех формах, кроме формы женского рода, в которой оно переходит на окончание: брать – брал, брала, брало, брали; быть – был, была, было, были; взять – взял, взяла, взяли, взяло; дать – дала, дало (дало), дали.
в) глаголы с ударением на приставке во всех формах, кроме формы женского рода, в которой оно переходит на окончание: донять – донял, доняла, доняли; замереть – замер, замерла, замерли; занять – занял, заняла, заняли; начать – начал, начала, начали.
Двоякое ударение: дожил и дожил, допил и допил, задал и задал, нажил и нажил, отнял и отнял, отпил и отпил, подал и подал, поднял и поднял, продал и продал, прожил и прожил, пропил и пропил, пролил и пролил, раздал и роздал.
3. У страдательных причастий прошедшего времени ударение в форме женского рода в одних случаях падает на окончание, в других – на приставку:
а) взятый – взята, витый – вита, изжитый – изжита, начатый – начата, принятый – принята;
б) в причастиях на ‑бранный, ‑званный ударение падает на приставку: добрана, забрана, задрана, зазвана, избрана, изодрана, набрана, названа, отобрана, отозвана, подобрана, прервана, прибрана, призвана, прозвана, собрана, созвана.
4. В глаголах на ‑ировать выделяются две группы: с ударением на и и с ударением на а:
а) баллотировать, блокировать, гарантировать, дискредитировать, дискутировать и др.;
б) бомбардировать, гравировать, гримировать, драпировать, лакировать, пломбировать, премировать, гофрировать и др.
5. Страдательные причастия прошедшего времени, образованные от глаголов на ‑ировать, делятся на две группы: форме на ‑ировать соответствует форма на –ированный, форме на ‑ировать соответствует форма на –ированный:
а) блокировать – блокированный, запланировать – запланированный, иллюстрировать – иллюстрированный и т.д.
б) бомбардировать – бомбардированный, лакировать – лакированный, пломбировать – пломбированный, премировать – премированный и т.д.
Вариативность ударений
Однако все ли разночтения в ударениях следует безоговорочно считать ошибкой? Конечно, нет. Для ударения тоже существует понятие вариантности, означающее наличие в некоторых словах вариантов ударения, применяемых в разных ситуациях общения.
Чтобы не допустить ошибки в постановке ударения, следует знать не только норму, но и типы вариантов, а также условия, при которых может быть использован тот или иной из них. Для этого рекомендуется пользоваться специальными словарями и справочниками. Лучше всего прибегать к помощи «Орфоэпического словаря русского языка». В нем дается система нормативных помет (единая для оценки вариантов произносительных, акцентных и морфологических), которая выглядит следующим образом.
1. Равноправные варианты. Они соединяются союзом и: волнам и волнам; искристый и искристый; автаркия и автаркия; баржа и баржа; лосось и лосось. С точки зрения правильности эти варианты одинаковы.
2. Варианты нормы, из которых один признается основным:
а) помета «допустимо» (доп.): творог и доп. творог; отдал и доп. отдал, будней и доп. буден; кулинария и доп. кулинария. Первый вариант является предпочтительным, второй оценивается как менее желательный, но все– таки находится в пределах правильного. Чаще всего используется в разговорной речи;
б) помета «допустимо устаревшее» (доп. устар.): индустрия и доп. устар. индустрия; собрался и доп. устар. собрался.
Помета указывает, что оцениваемый ею вариант постепенно утрачивается, а в прошлом он был основным. Из двух вариантов, один из которых признается основным, рекомендуется употреблять первый вариант, считающийся предпочтительным.
Словарь включает в себя также варианты, находящиеся за пределами литературной нормы.
Для указания этих вариантов вводятся так называемые запретительные пометы:
Эта помета может иметь дополнительную характеристику «устаревающее» (не рек. устар.). Варианты, имеющие эту помету, представляют собой бывшую форму. Сегодня они находятся за пределами нормы, например: диалог! не рек. устар. диалог; остриё ! не рек. устар. острие;
2) «неправильно» (неправ.) – атлет! неправ. атлет, неправ, атлёт; кухонный! неправ. кухонный; заём! неправ. займ.
3) «грубо неправильно» (грубо неправ.) – документ! грубо неправ. документ; инженеры! грубо неправ. инженера; ходатайство! грубо неправ. ходатайство.
Всем, чья речь должна быть образцовой, не следует употреблять варианты, имеющие запретительные пометы.
Вопросы для самоконтроля:
1. Назовите основные типы норм.
2. Какие речевые ошибки вам известны?
3. Вариативность морфологических, синтаксических и произносительных норм.
Правильность – это основное, главное коммуникативное качество хорошей речи, потому что благодаря правильности обеспечивается единство речи, от которого зависит взаимопонимание общающихся. Следовательно, не может быть хорошей речь неправильная.
Отсутствие правильности может затруднять понимание, может вызывать у адресата незапланированное впечатление (как от речи не очень культурного человека (ср. звОнит вместо нормативного звонИт )). Порой это просто отвлекает внимание слушающего от содержания сказанного.
Правильность речи можно определить как необходимое свойство хорошей речи, обусловленное соблюдением общепринятых правил, определённых принципов использования в речи всего набора языковых средств.
Таким образом, можно утверждать, что в основе правильности речи лежит критерий соблюдения норм. Следовательно, правильной называется речь, соответствующая норме.
Что такое «норма»? Существуют два понимания этого термина: узкое и широкое.
В широком смысле под нормой подразумеваются традиционно и стихийно сложившиеся способы говорения. Так, можно говорить о норме применительно к территориальному диалекту: например, нормальным для севернорусских диалектов является оканье, а для южнорусских – аканье.
В узком смысле норма – это результат целенаправленной кодификации (узаконения) языка, т.е. результат предписаний, правил, указаний к употреблению, зафиксированных в словарях и грамматиках. «Такое понимание нормы неразрывно связано с понятием литературного языка, который является кодифицированной формой национального языка. Городское просторечие, территориальные и социальные диалекты не подвергаются кодификации, и поэтому к ним не применимо понятие нормы в узком смысле этого термина» [Крысин 2003: 58]. Литературный язык – это организованная система: все средства в нём разграничены в соответствии с потребностями общения. Норма же служит регулятором этой дифференциации.
Одним из первых в лингвистике двоякое понимание нормы (дескриптивное: то, как говорят , как принято говорить в данном обществе; и прескриптивное: как надо , как правильно говорить ) выдвинул уругвайский лингвист Э.Косериу.
Исследование природы нормы представлено в двух работах Э.Косериу: «Система, норма и речь» (1952 г.) и «Синхрония, диахрония и история» (1958 г.). Э.Косериу отталкивался от понимания того, что язык имеет общественный характер, поэтому должна быть категория, которая могла бы адекватно это выражать. Следуя в определении системы за Ф.де Соссюром (система – это совокупность языковых явлений, которые могут быть представлены в виде сети противопоставлений – структуры; эти явления выполняют определённую функцию), Э.Косериу понимает норму как совокупность языковых явлений, которые не выполняют в языке непосредственной функции, но выступают в роли общепринятых (традиционных) реализаций.
Норма, по Э.Косериу, есть устойчивое состояние (равновесие) системы на данном синхронном срезе. Норма существует как равнодействующая коллективного языкового сознания. Языковые нормы не придуманы кем-то (скажем, лингвистами), а объективно сложились в результате многовековой речевой практики людей.
Поскольку сознание изменчиво, норма, с одной стороны, тоже подвижна, с другой – представляет собой систему обязательных реализаций. В этой идее кроется будущее (сформулированное другими исследователями) разграничение объективной и субъективной нормы.
Объективная норма соответствует возможностям языковой системы, а субъективная формирует индивидуальность речи.
Таким образом, можно констатировать двустороннюю природу нормы : с одной стороны, в ней заключены объективные свойства эволюционирующего языка (норма – это реализованная возможность языка), а с другой – общественные вкусовые оценки (норма – закрепленный в лучших образцах литературы устойчивый способ выражения, предпочитаемый образованной частью общества). Именно это сочетание объективного и субъективного создает в некоторой степени противоречивый характер нормы: например, очевидная распространённость и общеупотребительность языкового знака отнюдь не всегда (или, во всяком случае, не сразу) получает одобрение со стороны кодификаторов. Здесь сталкиваются живые силы, направляющие естественный ход развития языка (и закрепления результатов этого развития в норме), и традиции языкового вкуса.
Объективная норма создается на базе конкуренции вариантов языковых знаков. Поэтому когда кодификатор описывает систему норм и вырабатывает нормативные правила, он стремится представить в описании систему норм объективных, но вынужден ориентироваться в известной мере на собственное восприятие языкового факта, т.е. привносить в оценку субъективный момент.
Объективная норма складывается в узусе, т.е. в общепринятом употреблении языковой единицы, массовом и регулярном. Поэтому для выявления объективной нормы необходимо прежде всего исследовать узус (обычай употребления).
В данной ситуации можно заметить противоречие, на которое указывает О.А.Лаптева: речь, по Соссюру, индивидуальна, а речевая деятельность, по Косериу, регулируется массовой и всеобщей нормой [Лаптева: 57].
Это противоречие можно снять, введя понятие субъективной нормы. Лингвисты указывают на расхождение между нормой и реальным употреблением языка, которые зависят от структуры общества и особенностей речевой ситуации. В этом и проявляется, как указывает О.А.Лаптева, субъективный аспект нормы, зависящий от отношения индивида (имеющего набор социальных, возрастных, образовательных, личностных характеристик) к объективной норме и сказывающийся на характере её использования [Лаптева: 58].
Итак, норма как явление национальное и социально-историческое характеризует прежде всего литературный язык – признанную в качестве образцовой форму национального языка. Норма определяет, что правильно и что неправильно, она рекомендует одни языковые средства и способы выражения как законные и отвергает другие как противоречащие языковому обычаю, традиции.
Норма зиждется на узусе , обычае употребления, кодифицированная норма официально узаконивает узус (или в каких-то частных случаях отвергает его (ср. употребление варианта квá ртал в г.Ангарске Иркутской области при нормативном кварта л )); в любом случае кодификация – это осознанная деятельность.
Литературная норма как отражение традиции и результат кодификации представляет собой набор достаточно жёстких предписаний и запретов, способствующих единству и стабильности литературного языка. Некоторые исследователи указывают также на количественный фактор – распространённость нормы, хотя распространённой может быть и ошибка.
Норма обладает некоторым набором признаков , которые должны присутствовать в ней в своей совокупности.
Так, общеобязательность и, следовательно, единство нормы проявляются в том, что представители разных социальных групп должны придерживаться традиционных способов языкового выражения, а также тех правил и предписаний, которые содержатся в грамматиках и словарях и являются результатом кодификации.
Норма устойчива и консервативна .
Консервативность нормы обеспечивает понятность языка для представителей разных поколений. Норма опирается на традиционные способы использования языка и осторожно относится к языковым новшествам. А.М.Пешковский объясняет это следующим образом: «Если бы литературное наречие изменялось быстро, то каждое поколение могло бы пользоваться лишь литературой своего да предшествовавшего поколений, много – двух. Но при таких условиях не было бы самой литературы, т.к. литература всякого поколения создаётся всей предшествующей литературой. Если бы Чехов уже не понимал Пушкина, то, вероятно, не было бы и Чехова. Слишком тонкий слой почвы давал бы слишком слабое питание литературным росткам. Консервативность литературного наречия, объединяя века и поколения, создаёт возможность единой мощной многовековой национальной литературы» [Пешковский: 55].
Поскольку норма консервативна, она направлена на сохранение языковых средств и правил их использования. Однако консерватизм нормы не означает её полной неподвижности во времени. Другое дело, что темп нормативных перемен медленнее, чем развитие данного литературного языка в целом. В разные эпохи языковая норма неодинакова.
В пушкинские времена говорили дОмы , кОрпусы , сейчас – домА , корпусА , тогда была музЫка , сейчас – мУзыка . В пушкинском «Памятнике…» читаем: и не оспОривай глупца , сейчас – только не оспАривай . Пушкинское Восстань, пророк надо понимать как встань , а не как подними восстание . Ф.М.Достоевский писал: Тут щекотливый Ярослав Ильич… взглядом устремился на Мурина , сейчас слово щекотливый невозможно употребить по отношению к человеку (ср. щекотливый вопрос , щекотливое дело ). А.Н.Толстой в одном из своих рассказов описывал действия героя, который стал следить полёт коршунов над лесом (ср. следить ЗА полётом коршунов ). Чехов говорил в телефон , а мы – по телефону .
Такая временнАя разность нормы – явление естественное: язык развивается, а вместе с ним развивается и норма. Но изменение литературной нормы происходит медленнее, чем изменение всего языка в целом, поскольку норма не заимствует всё подряд из языкового потока, а отбирает только то, что нужно. Таким образом, норма исторически изменчива и относительно устойчива, что позволяет не разрушать единства литературного языка, не мешает его общепонятности. Происходит это потому, что норма традиционна , в силу чего привычна.
Устойчивость и традиционность нормы объясняют также и некоторую степень её ретроспективности . Несмотря на свою принципиальную подвижность и изменчивость, норма предельно осторожно открывает свои границы для инноваций, оставляя их до поры до времени на периферии языка. Убедительно и просто сказал об этом А.М.Пешковский: «Нормой признается то, что было, и отчасти то, что есть, но отнюдь не то, что будет».
Всё вышеперечисленное позволяет сформулировать следующее определение: норма – относительно устойчивые, регулярно воспроизводимые в речи носителей языка способы выражения, отражающие закономерности языковой системы и предпочитаемые образованной частью общества.
Определение нормы включает в себя основные критерии выбора нормативного варианта:
1. системный критерий , предопределяющий соответствие нормативного варианта системе языка (закон языковой аналогии);
2. функциональный критерий , предопределяющий регулярную воспроизводимость языкового явления в коммуникации, частотность употребления;
3. эстетический критерий , основывающийся на предпочтении варианта образованной частью общества (культурная традиция, авторитетность источника).
Каждый из критериев по отдельности может влиять на выбор в качестве нормативного того или иного языкового явления, но апелляции к одному критерию недостаточно. Чтобы языковое средство было признано нормативным, необходимо сочетание признаков. Так, например, бывают очень распространены ошибки, причём они могут сохранять свою устойчивость на протяжении длительного периода. Кроме того, языковая практика достаточно авторитетного печатного органа может оказаться далеко не идеальной. Что же касается авторитетности художников слова, то тут возникают особые трудности в оценках, т.к. язык художественной литературы – явление особого плана: реализация эстетической функции становится возможной в результате свободного пользования языком.
Критерий устойчивости нормы неодинаково проявляется на разных языковых уровнях. Этот критерий непосредственно связан с системным характером языка в целом, на каждом языковом уровне соотношение «норма и система» проявляется в разной степени; например, в области произношения норма целиком зависит от системы (ср. законы чередования звуков, ассимиляции, произношения групп согласных и др.); в области лексики норма определяется системой в меньшей степени: содержательный план господствует над планом выражения, более того, системные взаимоотношения лексем могут корректироваться под влиянием нового плана содержания.
С третьим критерием напрямую связан такой признак нормы, как её кодифицированность, – официальное признание нормы и описание её в виде правил (предписаний) в авторитетных лингвистических изданиях. Иначе говоря, кодификация – это разработка свода правил, который приводит в систему нормированные варианты, «узаконивает» их. Таким образом, под кодификацией понимается экспликация (письменное закрепление) нормы, обычно имеющая ретроспективный характер и осуществляющаяся с ориентацией на языковые авторитеты (на мнение писателей и учёных).
Необходимо отметить, что в формировании и эволюции современной языковой нормы участвуют как стихийные, так и сознательные процессы.
Для признания нормативности языкового явления или факта, как уже было упомянуто (см. три критерия нормы), необходимо основываться на сочетании данных о соответствии явления системе языка, о факте массовой и регулярной воспроизводимости явления и о его общественном одобрении. Формой такого одобрения является кодификация, которая фиксирует в словарях, грамматиках и справочниках стихийно сложившиеся в речевой практике явления. Поскольку кодификаторы – как отдельные ученые, так и творческие коллективы – могут иметь разные взгляды и установки, разную степень проявления запретительных намерений, часто рекомендации в официально изданных документах не совпадают, особенно это касается стилистических помет в словарях, фиксации ряда грамматических форм и т.д. Такие разногласия свидетельствуют не столько о том, что при освещении языковых фактов, при установлении нормы могут использоваться разные критерии, сколько о противоречивости самого языкового материала: язык богат вариантными формами, поэтому выбор подчас оказывается затруднительным.
Итак, кодификация нормы есть результат нормализаторской деятельности, а кодификаторы, наблюдая за речевой практикой, фиксируют норму, сложившуюся в самом языке, отдавая предпочтение тому из вариантов, который оказывается наиболее актуальным для данного времени.
Ориентация на традицию, на поддержание консервативности нормы со стороны кодификаторов, какой-то группы профессионалов или «любителей словесности» иногда воспринимается общественностью как запрет на всё новое. Стремление из консервативных побуждений сохранить что-либо (например, в языке) в неизменном виде, оградить от новшеств называется пуризмом (фр. purisme, от лат. purus – чистый).
Пуризм может быть разным. В истории русской словесности известен, например, идеологический пуризм , связанный с именем А.С.Шишкова, адмирала, президента Российской академии с 1813 г., в дальнейшем министра народного просвещения, который выступал как архаист, не терпящий никаких нововведений в языке, особенно заимствованных. Пуризм Шишкова был последовательным и бескомпромиссным. Он призывал, например, вместо слова фортепиано употреблять якобы равнозначное тихогром , калоши предлагал называть мокроступами , а бульвар – гульбищем . Появилась, например, такая пародия на его искусственный слог: «Хорошилище идёт по гульбищу из позорища на ристалище », что соответствовало фразе из известных уже тогда слов: «Франт идёт по бульвару из театра в цирк ».
И современные авторы, категоричные в своем неприятии иноязычных заимствований, оказываются в конкретных предложениях не оригинальней Шишкова. Почти анекдотичными выглядят предложения компьютер называть счётчиком , телевизор – дальновидом , магазин – лавкой , а офис – присутствием .
В наше время можно столкнуться с пуризмом вкусовым , когда языковые факты оцениваются с бытовых позиций: «режет или не режет ухо» (ясно, что ухо может иметь разную чувствительность), а также с пуризмом учёным , который заслуживает большего внимания, поскольку способен оказать влияние на выработку рекомендаций. Это чаще всего эмоции библиофила, находящегося в плену традиции. Выявляется это в запретительных рекомендациях, помещаемых в словарях, в пособиях и др. Отчасти такой пуризм может быть и полезным, он обладает качеством сдерживающего начала.
В отличие от тенденциозных высказываний некоторых радетелей, их оппоненты – Л.П.Крысин, О.Б.Сиротинина и др. – выступают против категоричных суждений о недопустимости заимствований в русском языке. Так, Л.П.Крысин полагает, что «наш язык от«фьючерсов » не очень страдает: грамматика – его костяк, его плоть – остается» и «иностранные слова иногда очень точно выражают суть предмета». По мнению исследователя, регулировать использование англицизмов следует не административными мерами, а пропагандой культуры языка («Комсомольская правда», 19.02.1998).
Убедительным доказательством жизнеспособности иноязычных слов является «Толковый словарь живого великорусского языка» В.И.Даля. Вопреки желанию автора, включившего в свой словарь иноязычные слова лишь для того, чтобы показать превосходство над ними их синонимов (исконно русских слов) и таким образом изжить их из русской речи, большинство заимствований, отмеченных в словаре, укрепилось в словарном составе русского языка. Таковы общественно-политические термины (аристократия , агитация ), финансово-экономические (аукцион , вексель ), научные (гипотеза , дефиниция ), бытовая лексика (гардина , пудинг , винегрет ) и др.
Многие англицизмы включаются в синонимические ряды с давно уже употребляющимися в русском литературном языке словами, ср.: менеджер – управляющий – директор ; прессинг – давление – нажим ; спонсор – меценат – благотворитель – филантроп ; брокер – посредник – маклер ; грант – ссуда – дар и др. При этом носители русского языка все чаще отдают предпочтение словам английского происхождения в силу их большей семантической точности и экономности.
Именно в переломную историческую эпоху неизбежны и закономерны массовые заимствования, обозначающие новые понятия. Любые попытки искусственно воспрепятствовать этому процессу с помощью административных мер без учёта способности языка к самоочищению могут принести вред. Неологизмы, которые отражают новые явления и понятия, процессы, происходящие в социуме, имеют серьезные шансы на прочное укоренение в языковой системе (см. об этом подробнее в разделе «Чистота речи»).
Варианты нормы
Изменение нормы – явление естественное, поскольку развитие языка зависит не только от собственно лингвистических, но и от социальных факторов. С развитием науки, культуры, общественных отношений меняется и язык.
Источники обновления языковой нормы многообразны. Прежде всего это разговорная речь, она подвижна, изменчива, в ней допускается то, что нередко не одобряется официальной нормой: необычное ударение, выразительное слово (которое не зафиксировано в словарях), синтаксический оборот, не предусмотренный грамматикой. При неоднократном повторении эти новшества постепенно входят в литературный обиход. Таким образом и возникают варианты .
Осознанное обращение к норме происходит именно в этом случае – когда имеют место варианты.
Вариантность – это важнейшая черта языковой нормы, которая тесно связана с её динамикой. Именно через появление вариантов происходит изменение нормы и её развитие.
Варианты (в узком понимании) – это разновидности одной и той же языковой единицы, обладающие одинаковым значением и не имеющие каких-либо различий. В широком смысле под вариантами понимаются два или более языковых средства, одно из которых имеет дополнительный смысловой оттенок либо отличается сферой использования (чаще всего термин «вариант» используется именно во втором значении).
Наличие вариантности – это результат эволюции самого языка, именно она обеспечивает выбор наиболее целесообразных вариантов языкового выражения.
Образцовость, эталонность нормативного языкового средства всё более зависит от требований целесообразности, удобства. Подвижность языковой нормы иногда приводит к тому, что для одного и того же значения в определённые временные отрезки имеется не один способ выражения, а больше. Происходит это потому, что прежняя норма ещё не утрачена, но наряду с ней возникает новая (ср. произношение прилагательных на -гий , -кий , -хий (типа строгий , краткий , тихий ) или глаголов на -гивать , -кивать , -хивать (протягивать , отталкивать , замахиваться ) как с твёрдыми, так и с мягкими заднеязычными). «Существование двойных норм в литературном языке, возникших в ходе его исторического развития, не исключает параллельного существования вариантов, связанных с наличием функциональных разновидностей, отличительной чертой которых могут фигурировать и вариантные формы (в отпуске – в отпуску , цехи – цеха , обусловливать – обуславливать )» [Голуб, Розенталь: 113].
Изменению норм предшествует появление их вариантов, которые реально сосуществуют в языке на определённом этапе его развития и активно используются его носителями. Обозначим исходный вариант нормы буквой А, сменяющий его вариант – буквой Б и проследим, как происходит соревнование между ними.
1. Господствует единственная форма (вариант А), вариант Б находится за пределами литературного языка.
2. Вариант Б проникает в литературный язык, считается допустимым в разговорной речи. В дальнейшем, в зависимости от степени распространённости, выступает как равноправный вариант.
3. Вариант А теряет свою главенствующую роль, окончательно уступая место варианту Б.
4. Вариант Б становится единственной нормой, вариант А уходит из употребления.
Современное состояние русского языка, широкая представленность в нём вариантных форм, их стилевая дифференцированность позволили сформировать новый взгляд на характер нормы: характеристики «нормативное» – «ненормативное» оказались недостаточно точными и неадекватными по отношению к ряду языковых явлений. Выяснилось, что норма эластична, максимально приближена к ситуации общения, к теме общения, к среде общения, поэтому и оказался востребованным термин варианты нормы .
По степени обязательности различаются нормы императивные (всеобщие, строго обязательные) и диспозитивные (восполнительные, допускающие выбор, вариантные). Например, обязательными для всех являются ударения в словах алфав и т , ср е дства , дос у г , катал о г , тогда как при произнесении слова творог допускается вариантность.
Нарушение императивных норм расценивается как слабое владение языком (красивый тюль , новый шампунь , благодаря чему? (не благодаря чего !)). Такие нормы не допускают вариантов.
Диспозитивные же нормы варианты допускают двойное употребление: манжет и манжета, в отпуске (нейтр.)и в отпуску (разг.).
Кроме того, норма бывает общеязыковой (с вариантами или без них) и ситуативной (стилистической), последняя характеризует чаще всего речь профессиональную, например, общеязыковая литературная норма требует окончания -и , -ы во мн. ч. существительных мужского рода типа инженеры , редакторы , корректоры , бухгалтеры ; профили , штурманы и др. Профессиональная и разговорная речь допускает варианты на -а , -я : инженера , редактора , корректора , бухгалтера ; профиля , штурмана . При общеязыковой норме к о мпас, стапели моряки используют формы комп а с, стапеля и т.д. Много профессиональных вариантов у медиков, например: наркомани я при общеязыковой форме наркома ния и даже а лкоголь (вместо общеязыкового варианта алког о ль ).
Ситуативная норма может различать варианты семантического плана: ждать поезда (любого), ждать поезд (конкретный); вариант может означать стилевую принадлежность: быть в отпуске и в отпуску (второе характеризует речь разговорную), может быть обусловлен семантико-стилистическими различиями: гулять в лесу ,но в «Лесе» Островского (имеется в виду пьеса); в саду , но в «Вишневом саде» Чехова и др.
Варианты оказываются переходными ступенями от устаревающей нормы к новой или служат средством стилистической дифференциации: будни[ч]ный и будни[ш]ный , высокий и высок[ъ]й , стакан чаю и стакан чая.
То, что у нормы имеются варианты, но при этом она обладает свойствами единства и общеобязательности, даёт возможность говорить о толерантности нормы (термин Л.П.Крысина).
Понятие толерантности применительно к языковой норме позволяет рассматривать норму не только как лингвистический, но и как социальный конструкт, на формирование которого оказывают влияние общественные предпочтения и запреты.
Толерантность языковой нормы имеет несколько измерений, из которых наиболее существенны следующие:
§ структурное,
§ коммуникативное,
§ социальное.
Структурная толерантность – это допущение нормой вариантов, различающихся своей структурой (фонетической, морфологической, синтаксической) при тождестве содержательной стороны.
Например, фонетические варианты : ску[чн]о – ску[шн]о , [жы э ]леть – [жа]леть , акцентные : тво рог – творо г , одновременно – одновре менно , морфологические : в цехе – в цеху , каплет – капает , словообразовательные : истеричный – истерический , синтаксические : учебник русского языка – учебник по русскому языку , банка для сметаны – банка под сметану .
Все эти варианты находятся в пределах литературной нормы и не различаются по смыслу.
Коммуникативная толерантность – это использование вариативных средств языка в зависимости от коммуникативных целей, которые преследует говорящий в тех или иных условиях общения.
Так, невозможно написать в деловом юридическом документе жаргонное беспредел , просторечное навалом , но в непринуждённом общении употребление этих лексем частотно.
Социальная толерантность – это допущение языковой нормой вариантов, распределённых по разным социальным группам носителей данного языка.
В нормативных словарях подобные варианты отмечаются пометой «проф.», «мор.», «мед.» и т.д.
Мы говорим не штОрмы, а штормА,
Слова выходят коротки и смачны;
ВетрА – не вЕтры сводят нас с ума,
Из палуб выкорчёвывая мачты.
В.Высоцкий
Один и тот же носитель языка, общаясь с представителями разных слоёв говорящих, может сознательно выбирать те из предоставляемых языком вариантов, с помощью которых он надеется достичь определённого коммуникативного комфорта в данной социальной среде.
Норма в речи - это совокупность наиболее пригодных для общения средств и правил, отобранных из числа существующих: «Норма в языке - исторически принятый в данном языковом коллективе выбор одного из вариантов языкового знака в качестве предпочтительного и рекомендуемого» (Купина Н.А., Матвеева Т. В. 1991: 8).
Норма речи является основой сохранения литературного языка - того, что объединяет нацию.
Обеспечивают единство, целостность, общепонятность национального языка;
Сохраняют языковую традицию, в результате чего возможна передача информации от одного поколения к другому;
Сдерживают языковые изменения;
Намечают тенденции дальнейшего развития языка;
Регулируют речевое поведение людей, оммуникативно целесообразное использование ими средств языка;
Направлены на достижение эффективности коммуникативного акта.
Основу норм русской речи составляет устная речь литературно образованных людей, произведения классической русской литературы, сопоставительный анализ сходных языковых явлений в произведениях писателей 19 в., 20 в. и современных писателей, грамматические исследования, данные анкетных опросов.
Норма общеобязательна для всех носителей данного литературного языка, сведена в единое систематизированное целое в словарях, справочниках, грамматиках (кодифицирована), поддерживается литературой, обществом и государством, распространяется средствами массовой информации, театром, школой.
Норма относительно устойчива: с течением времени под влиянием различных причин языковые нормы меняются, что свидетельствует о постоянном развитии языка. Процесс замены старой нормы новой может длиться десятилетиями, в такие периоды могут сосуществовать две нормы: «старшая», опирающаяся на традицию, и «младшая», в основе которой действие законов языка или современной речевой тенденции. Например, произношение було[шн]ая, моло[шн]ик соответствует «старшей» норме, а було[чн]ая, моло[чн]ик - «младшей».
Существуют нормы:
а) обязательные (императивные), которые предусматривают выбор только одного варианта как единственно правильного, единственно допустимого в литературной речи; нарушение таких норм является ошибкой, например, правильно звонИт (неправильно звОнит), правильно надеть пальто (неправильно одеть пальто);
б) вариантные (диспозитивные), предполагающие наличие нескольких языковых форм, способов выражения одного и того же понятия в пределах литературного языка, то есть допускающие возможность более свободного выбора вариантов, например: твОрог и творОг, капает и каплет.
Речь, соответствующая литературным нормам, является правильной .
Правильность речи - главное коммуникативное качество, которое обеспечивает взаимопонимание говорящих на одном языке. В этом каждому говорящему, пишущему помогают лингвистические словари и справочники: орфографические, орфоэпические, словообразовательные, толковые, фразеологические, грамматические, словари иностранных слов, словари трудностей русского языка, словари синонимов, антонимов, паронимов и др.
Различают следующие группы норм:
- орфоэпические (произносительные) нормы, в том числе акцентологические (правила постановки ударения),
- словообразовательные нормы,
- морфологические нормы (правила образования и употребления различных форм слов),
- синтаксические нормы (правила объединения слов в словосочетания и предложения),
- лексические нормы (правила словоупотребления),
- фразеологические нормы (правила употребления устойчивых сочетаний,
- орфографические нормы (правила написания слов),
- пунктуационные нормы (правила постановки знаков препинания),
- графические нормы.
Вопросы, контролирующие знания теоретического материала по данной теме:
- Что такое языковая норма? Каковы ее признаки и условия существования?
- Каковы особенности обязательных (императивных) и вариативных (диспозитивных) норм?
- Что такое правильность речи?
- Какие группы норм в языке Вам известны?
