Для нас с вами и для философии здоровья гораздо важнее восстановить истину, перечеркнуть знак равенства между понятием эгоизм и индивидуализм, очистить индивидуализм от грязи приписываемых ему пороков и не менее безнравственных, сомнительных достоинств.
Возможно, кому-то мое утверждение покажется странным, но отождествление эгоизма с индивидуализмом устраивает сегодня всех: и сторонников авторитарного коллективизма, и защитников «демократического» эгоизма. Первые преподносят индивидуализм как противопоставление низменных эгоистических интересов отдельной личности интересам всего общества и на этом основании подавляют личность. Вторые манипулируют лозунгом индивидуальной свободы личности, списывая на ее, свободы, счет самые отвратительные проявления гипертрофированного эгоизма.
А как же обстоит дело в действительности? Вернемся к истокам самого слова «индивидуализм». В его основе лежат понятия «индивидуум», которым обозначают человека как отдельную личность в среде других людей, и «индивидуальность», означающее особенности характера и психического склада, отличающие одного индивидуума от другого. Таким образом, индивидуализм можно рассматривать как стремление индивидуума обрести собственную индивидуальность и выразить ее посредством индивидуальных действий и поступков. И только. Нетрудно заметить, что негативный оттенок индивидуализм приобретает лишь в том случае, если его пытаются искусственно соединить с эгоизмом. В действительности же между ними ничего общего нет: если эгоизм пришел к нам из первобытного прошлого и отравляет наше настоящее, то индивидуализм как мировоззрение Человека разумного в полной мере еще не состоялся, поскольку общество в целом не достигло пока необходимого для этого уровня сознания. Но это отнюдь не означает, что нам остается лишь терпеливо дожидаться наступления лучших времен. Индивидуализм тем и хорош, что позволяет индивидууму уже сегодня, сейчас вырабатывать в себе черты человека будущего - Человека разумного, а значит духовно, психически и физически здорового. На этом убеждении основана и философия здоровья, и вся Система Естественного Оздоровления, поскольку никто, кроме нас самих, здоровья нам не сохранит и не вернет, если оно утеряно. Об этом свидетельствует опыт десятков тысяч моих учеников и последователей, научившихся жить в гармонии с природой, подчинять свое поведение и образ жизни ее непреложным законам.
Базовыми признаками индивидуализма называют следующие два:
главенство личных целей . У индивидуалистов часто наблюдается несоответствие личных и групповых целей, при этом на первое место у него выходят личные цели, а групповые остаются на заднем плане; самостоятельность действий личности . Хотя индивид всегда является членом разных социальных групп и организаций, человек с индивидуалистической психологией в высокой степени автономен от них и способен успешно действовать, не обращаясь к их помощи. Эволюция теорий индивидуализма. В докапиталистических обществах, как правило, господствовало мировоззрение коллективизма. Право на самостоятельность и демонстративное пренебрежение общепринятыми нормами признавалось только за выдающимися личностями (как легендарный Ахилл из Илиады или реальная Жанна д " Арк ), но не за обычными людьми. Широкое распространение индивидуалистических ценностей началось только в Западной Европе позднего средневековья, в эпоху Возрождения.Понятие «индивидуализм» сформировалось среди английских политических философов нового времени (
Джон Локк , Дэвид Юм ). При этом речь шла не столько об обособлении человека от общества, сколько о необходимости ограничить давление на отдельного человека со стороны других людей. Такое позитивное понимание индивидуализма как самостоятельности и самоценности личности отражало дух эпохи Просвещения, прославляющей свободного индивида как главного носителя ценностей европейской цивилизации (вспомним Робинзона Крузо Даниэля Дефо ). Именно принцип методологического индивидуализма стал основой классической политэкономии: Адам Смит в Богатстве народов (1776) четко сформулировал принцип, что когда индивид заботится о личной выгоде, то тем самым, независимо от своего желания, он приносит и пользу обществу, причем лучше, чем если бы сознательно стремился к общему благу.Практически до конца 19 в. термин «индивидуализм» был широко распространен только во французском языке. В английский язык он попал благодаря переводу книги
Алексиса Токвиля , использовавшего этот термин в своем знаменитом труде Демократия в Америке (1864). Согласно его интерпретации, индивидуализм это «взвешенное и спокойное чувство, побуждающее гражданина изолировать себя от массы себе подобных и замыкаться в узком семейном и дружеском кругу. Создав для себя, таким образом, маленькое общество, человек перестает тревожиться обо всем обществе в целом». Несмотря на неоднозначность формулировки, это определение не содержало в себе понимание индивидуализма как озабоченности исключительно нуждами своей собственной личности. «Я» (self), о котором, как предполагалось, только и заботятся люди, естественным образом распространялось на семью и друзей.Параллельно с позитивным истолкованием индивидуализма сформировалась и иная точка зрения. Сторонники социалистических теорий, последователи
Анри Сен-Симона , начали использовать понятие «индивидуализм» для противопоставления «социализму». В работе Об индивидуализме и социализме (1834) Пьер Леру выделил два фундаментальных начала в обществе «стремление человека к свободе» и «стремление человека к общественности» («социальности»). Стремление к «социальности» получило название «социализм», который он противопоставлял, с одной стороны, эгоизму и индивидуализму, а с другой, «абсолютному социализму», отождествляемому с тиранией бюрократического государства. «Индивидуализм» и «абсолютный социализм» П.Леру считал двумя крайними полюсами организации общества.Таким образом, в социалистической традиции, в отличие от либеральной, укоренилась негативная трактовка
индивидуализма как эгоизма и отрицания общественных связей . Впрочем, в рамках марксистской традиции индивидуалистическое мировоззрение рассматривалось как органически присущее капиталистической эпохе, а потому исторически неизбежное, хотя и преодолеваемое в процессе прогрессивного общественного развития. Можно вспомнить Манифест Коммунистической партии (1847) Карла Маркса и Фридриха Энгельса: «Буржуазия, повсюду, где она достигла господства, …не оставила между людьми никакой другой связи, кроме голого интереса, бессердечного „чистогана“. В ледяной воде эгоистического расчета потопила она священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности». Антитеза «индивидуализм коллективизм» устойчиво закрепилась в 19 в. в трудах социологов и специалистов по социальной психологии.Первые социологические концепции, анализирующие индивидуализм, строились на противопоставлении современной и традиционной культур. Общепринятой во второй половине 19 в. считалась либеральная точка зрения, согласно которой чем выше в обществе уровень индивидуализма, тем это общество более развито.
Например,
Э.Дюркгейм , описывая разные типы общества, в качестве системообразующего фактора выбрал социальную солидарность, которая может быть либо механической, либо органической. При механической солидарности отдельная личность поглощается коллективом, в обществе доминирует коллективное сознание. На смену этому архаическому типу солидарности приходит органическая солидарность, при которой каждый индивид рассматривается как личность, а коллективное сознание хоть и не пропадает, но играет второстепенную и незначительную роль. Прогресс общества заключался в постепенном переходе от механической солидарности к органической. Хотя Дюркгейм противопоставлял развитие личности коллективному сознанию, тем не менее они не были, по его мнению, взаимоисключающими друг друга явлениями. Хорошо осознавая негативные последствия господства органической солидарности в обществе, которые могут проявляться в разъединении личностей, Дюркгейм развивал идею создания профессиональных корпораций, которые должны способствовать укреплению общественной солидарности. Таким образом, соотношение коллективного и индивидуального начал в жизни любого социума определялось экономическим развитием общества (разделением труда), но в то же время имело определенный баланс.Другая концепция такого же рода была предложена немецким социологом Ф.Теннисом. Как и Дюркгейм, он выделял два типа отношений, которые определяют общественную жизнь. Первый тип общинные (
gemeinschaftliche ) отношения, в основе которых лежит воля целого, определяющая все аспекты социальной жизни, а второй общественные (gesellschaftliche ) отношения, где действует принцип «каждый сам за себя». Предпосылкой перехода от общинных связей к общественным, по его мнению, является современный индивидуализм.Традиция связывать развитие индивидуализма с прогрессивным развитием общества сохранилась и в 20 в. Можно назвать, например, концепцию американского психолога
Джерома С.Брунера , который во второй половине 20 в. продолжал подчеркивать противоположность индивидуалистической ориентации, характерной для современных культур, и коллективистских ценностей, свойственных традиционным культурам. По его мнению, исходным моментом этого противопоставления послужила власть людей над окружающей их природой. Не имея возможности изменить среду обитания и целиком завися от нее, люди традиционных культур были склонны к единству как с физическим миром, так и с миром себе подобных. Приобретая возможность воздействовать на окружающий мир, люди все более обращают внимание на успешность своих личных действий безотносительно к другим людям. Чем больше люди становятся хозяевами своей судьбы, тем шире, по Дж.Брунеру, происходит распространение индивидуалистической ориентации.Мыслители 20 в., прогнозирующие дальнейшее развитие человеческого общества, делают очень разные прогнозы об индивидуализации его членов. Одни считают, что будущее принадлежит духу индивидуализма (
Ф. фон Хайек , К.Поппер ), другие же, наоборот, связывают растущий индивидуализм с деградацией человечества (В.И.Вернадский , П.Тейяр де Шарден ). Существенные изменения в интерпретации понятия индивидуализм произошли в 20 в. в связи с переходом от чисто теоретических рассуждений и построения во многом абстрактных концепций к эмпирическим исследованиям. Эмпирические исследования индивидуализма в современном мире. Во второй половине 20 в. понятие «индивидуализм» приобретает все большее значение в социальной психологии. Не отвергая мнения, что традиционная культура изначально более склонна к коллективизму, чем культура развитых обществ, ученые обратили свой взгляд на распространение ценностей индивидуализма в современном мире. Эмпирические исследования постепенно сформировали убеждение, что чистый индивидуализм и чистый коллективизм встречаются довольно редко. В сознании обычных людей обычно наблюдается определенный синтез ценностей и индивидуализма, и коллективизма.Американским социальным психологом Г.Триандисом предложен специальный термин,
идиоцентрик , обозначающий людей с индивидуалистическим мировоззрением, для которых на первом месте стоят собственные убеждения, чувства и эмоции в противовес взаимоотношениям с другими людьми. Однако в ситуации опасности даже у идиоцентриков активизируются коллективистские предпочтения. В целом же идиоцентрики ориентируются на ценности, связанные с личными удовольствиями, приветствуют стимуляцию и саморегуляцию поведения. Они ориентированы на постоянное самосовершенствование и не склонны к скромности. Индивидуалисты показывают более высокие результаты, работая самостоятельно и стремясь повысить свои личные результаты. В конфликтной ситуации они стремятся изменить ситуацию, а не себя. В отношениях с другими людьми идиоцентрики-индивидуалисты стремятся к недолговечным отношениям, не носящим глубокого характера.Современные ученые исходят из единства индивидуализма и коллективизма на уровне не только
индивидуального , но и коллективного сознания. В каждой культуре есть как черты одного, так и свойства другого. Другое дело, что их соотношение существенно различается от одной страны к другой.Качественные исследования сформировали убеждение, что в западном мире, как правило, превалируют индивидуалистические характеристики, в то время как в странах Востока коллективистские. Чтобы сделать следующий шаг вперед и говорить об этом различии с фактами в руках, стало необходимо количественное сравнение культур по этому параметру. Эта задача была реализована в
этнометрических исследованиях , посвященных количественной оценке основных характеристик ментальности разных наций.|
Таблица 1. ХАРАКТЕРИСТИКИ КУЛЬТУРЫ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ СООТНОШЕНИЯ ИНДИВИДУАЛИЗМА И КОЛЛЕКТИВИЗМА (По Г.Хофстеду) |
||
| Показатели | Индивидуализм | Коллективизм |
| Самоидентифи-кация | Осознание себя как «Я», идентификация основана на подчеркивании своей индивидуальности | Осознание себя как «Мы», идентификация основана на социальных сетях, к которым принадлежит человек |
| Субъекты деятельности | Обязанности возлагаются на отдельных индивидов | Обязанности возлагаются на группу в целом |
| Правосознание | Права и законы одинаковы для всех | Права и законы зависят от принадлежности к группе |
| Моральные ограничители | Страх потери самоуважения, чувство вины | Страх потери «лица», чувство стыда |
| Роль государства | Ограниченная роль государства в экономической системе | Главенствующая роль государства в экономической системе |
| Цели | Главная цель – самовыражение каждого субъекта в обществе | Главная цель – поддержание гармонии и согласия в общества |
| Отношения работодатель-работник | Отношения «работодатель – работник» строятся по типу семейных связей | Отношения «работодатель – работник» строятся строго на контрактной основе |
| Составлено по: http://www.afs.org/efil/old-activities/surveyjan98.htm; Hofstede G. Cultures and Organizations (Software of the Mind). Harper Collins Publishers, 1994. | ||
Индивидуализм в концепции Хофстеда трактуется как показатель того, предпочитают ли люди заботиться только о себе и собственных семьях, либо имеют склонность объединяться в некие группы, которые несут ответственность за человека в обмен на его подчинение групповым ценностям (Табл. 1). В результате анкетирования респондентов каждая из исследованных стран получила оценки степени доминирования ценностей индивдуализма, которые варьируются в интервале от 0 до 100.
Использование хофстедовой методики для оценки приверженцев граждан разных стран ценностям индивидуализма в общем подтвердило мнение о противоположности «индивидуалистического» Запада «коллективистскому» Востоку. Действительно, индексы индивидуализма наиболее высоки для стран Западной Европы (особенно для стран англо-саксонской цивилизации США, Великобритания) и наиболее низки для стран Азии, Африки и Латинской Америки (
см . рис. 1). Интересно отметить, что более развитые страны Востока (Япония, новые индустриальные страны) демонстрируют в целом и более высокий, в сравнении с другими не-западными странами, уровень индивидуализма. Таким образом, противоположность культур «коллективистского» Востока и «индивидуалистического» Запада трансформируется (но не уничтожается!) под влиянием различий между богатым Севером и бедным Югом.Исследование Хофстеда послужило стимулом для многих других ученых, которые предлагали собственные культурологические индикаторы и методики их оценок. Хотя набор культурных показателей сильно варьировался, но дихотомия «индивидуализм коллективизм» использовалась практически всеми учеными. Разница между исследованиями заключалась в содержательном наполнении понятия «индивидуализм» и в методике измерения степени предпочтения индивидуалистических ценностей.
Например, нидерландским социальным психологом Фонсом Тромпенаарсом используется дилемма «Индивидуализм vs. коммунитарность». Согласно его подходу, в обществах с высоким показателем индивидуализма интересы личности (личные счастье, достижения и благосостояние) ставятся выше интересов группы. В любой ситуации человек сначала будет заботиться о своих личных интересах и о благополучии своей собственной семьи. При доминировании индивидуализма само общество оценивается с точки зрения того, как оно обслуживает индивидуальные интересы ее членов. При преобладании коммунитарности интересы группы, наоборот, превалируют над индивидуальными интересами. Отдельные члены общества несут ответственность за то, чтобы их действия шли на пользу всему обществу. Здесь оценке подвергается не общество, а человек, значимость которого зависит от того, как он обслуживает интересы сообщества.
Чтобы оценить степень приверженности индивидуалистическим ценностям людей из разных стран, Тромпенаарс предлагал участникам социологических опросов выбрать из двух антагонистических высказываний то, которое им кажется наиболее справедливым: либо
«если вы имеете так много свободы, насколько это возможно, и максимальные возможности развивать себя, то в результате качество жизни улучшится»; либо «если индивидуум непрерывно проявляет заботу о своих товарищах, то качество жизни улучшится для каждого, даже если это затруднит проявления индивидуальной свободы и индивидуального развития». Критерием степени развития индивидуалистических ценностей Тромпенаарс считал процент тех, кто выбирал первую дилемму. Полученные им результаты (Табл. 2) оказались во многом близки к хофстедовым: среди стран с высоким предпочтением индивидуальной независимости (где более 50% выбирали первый вариант предложенной дилеммы ) абсолютно преобладают европейские страны (единственные исключения Нигерия и Венесуэла), а среди стран с низким предпочтением страны Востока (единственное исключение Франция).| Таблица 2. РАСПРОСТРАНЕНИЕ В РАЗНЫХ СТРАНАХ ИНДИВИДУАЛИСТИЧЕСКИХ ЦЕННОСТЕЙ (по Ф. Тромпенаарсу) | |
| Страны | % респондентов, выбравших индивидуальную независимость |
| Израиль | 89 |
| Нигерия | 74 |
| Канада | 71 |
| США | 69 |
| Чехия | 68 |
| Дания | 68 |
| Швейцария | 66 |
| Нидерланды | 65 |
| Финляндия | 64 |
| Австрия | 62 |
| Испания | 62 |
| Великобритания | 61 |
| Швеция | 60 |
| Россия | 60 |
| Болгария | 59 |
| Венгрия | 56 |
| Венесуэла | 53 |
| Германия | 52 |
| Италия | 51 |
| Южная Корея | 43 |
| Сингапур | 42 |
| Индия | 41 |
| Китай | 41 |
| Франция | 40 |
| Филиппины | 40 |
| Бразилия | 40 |
| Япония | 38 |
| Индонезия | 37 |
| Мексика | 32 |
| Египет | 30 |
| Составлено по: Trompenaars F. Resolving International Conflict: Culture and Business Strategy // London Business School. 1996. Vol. 7 (3); Trompenaars F., Hampden-Turner Ch. When Two Worlds Collide // Intercultural Management Consulting, 2000. | |
Под включенностью Шварцем подразумеваются сплоченные, гармоничные отношения, когда жизненные пути отдельных людей неотделимы от жизненного пути группы. В культурах с высокой степенью включенности индивида в группы человек связывает смысл своей жизни именно с социальными взаимоотношениями и идентификацией с группой. В таких культурах подчеркивается статус-кво, приличия, ограничение действий и склонностей, которые могли бы нарушить солидарность или традиционный порядок. Это напрямую связано с такими ценностями как социальный порядок, уважением к традициям, безопасность семьи и мудрость. Антитезой «включенности» является «автономия». Она характерна для обществ, в которых индивид рассматривается как вполне автономное существо, имеющее полное право преследовать свои собственные цели и подчеркивать свою уникальность, свой внутренний мир (предпочтения, чувства, мотивы). Шварц выделял два типа автономии: интеллектуальная автономия это следование своим собственным идеям (независимость мышления), эмоциональная автономия следование своим собственным чувственным желаниям. По существу, им рассматривались разные аспекты индивидуалистического поведения стремление самостоятельно мыслить и стремление к личному удовольствию.
Построенная Шварцем картина распределения стран мира по степени выраженности в них принципов включенности и автономии (Рис. 2) также оказалась близка к результатам Хофстеда: высокая автономия (левая часть схемы) типична для стран западноевропейской цивилизации, высокая включенность (правая часть) для иных стран.
Легко заметить, что этнометрические исследования социальных психологов во многих деталях различаются. Например разброс мнений по поводу японской культуры: по Хофстеду, японцы находятся примерно посередине шкалы «индивидуализм коллективизм»; по Тромпенаарсу они отличаются очень слабой приверженностью индивидуализму; согласно же Шварцу, их приверженность принципам автономии даже выше, чем у американцев. Однако в целом все исследования подтверждают качественные различия между индивидуалистическим Западом и коллективистским Востоком. «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с места им не сойти…» (Р.Киплинг.) Впрочем, развитие мирового хозяйства и относительное сближение национальных экономических моделей все же создают условия для некоторого сглаживания этих контрастов. Индивидуализм как характеристика западного общества. Несмотря на длительную пропаганду индивидуалистического образа жизни, его распространение в современном мире отнюдь нельзя назвать доминирующим. Ценности индивидуализма по прежнему господствуют в развитых странах «золотого миллиарда», но гораздо слабее выражены в остальных странах мира, где живет большинство современного человечества.Культивирование индивидуалистических ценностей происходит в странах Запада при помощи основных институтов социализации семьи и образования
. Основы индивидуализма закладываются в сознание человека западной культуры, начиная с раннего детства. Само его окружение малочисленная семья, состоящая из родителей и детей (нуклеарная семья), не способствует развитию «мы»-мышления. Основная цель воспитания и первичной социализации в такой семье связана прежде всего с тем, чтобы «поставить ребенка на ноги», научить его жить самостоятельно. Как только эта цель достигнута, ожидается, что ребенок покинет семью и начнет жить сам по себе, ведя отдельное хозяйство. При этом контакты с родителями и близкими родственниками могут быть сведены к минимуму или вообще прекратиться.Воспитывая в детях самостоятельность, родители стран Запада поощряют, чтобы их ребенок учился сам зарабатывать на свои нужды, начиная с самого раннего возраста. Карманные деньги рассматриваются как полная собственность ребенка, которой он волен распоряжаться по своему усмотрению. В дальнейшем эта практика подработки помогает подросткам самостоятельно оплачивать свое обучение в университетах и практически полностью быть независимыми от финансовых возможностей их родителей. В некоторых странах развитию самостоятельности способствуют и меры, принимаемые правительством. Например, в Нидерландах правительство выделяет денежное пособие на каждого студента. Раньше это пособие выдавалось родителям, теперь же оно напрямую выплачивается самим студентам, делая их практически независимыми экономическими субъектами.
На развитие самостоятельности на Западе ориентированы не только отношения в семье, но и вся образовательная система общества. Подрастающее поколение учат самостоятельно, без сторонней помощи справляться с неопределенными, непредвиденными ситуациями. Так как общество не берет на себя заботу о будущем подрастающего поколения, то самое основное, что оно может дать им для выживания, это умение приспосабливаться, способность завоевывать свое место под солнцем. Для этого молодежи прививаются навыки самостоятельного обучения. Подростку вовсе не обязательно досконально знать, что и как делается в той или иной ситуации, но он должен иметь четкое представление о способах и методах самостоятельного овладения новыми для него направлениями деятельности.
Независимости и самостоятельности способствует в развитых странах Запада беспристрастная система образования. Здесь не играет сколько-нибудь существенной роли социальное происхождение и социальное окружение ученика. Для всех предусмотрены равные права и обязанности. Ориентация на достижение конкретных целей, а не на поддержание долгосрочных отношений, приводит к быстрому формированию и распаду групп, в зависимости от поставленных задач.
Воспитание «я»-мышления приводит к ряду закономерных последствий. Главное из них это традиция открытого высказывания и защиты своего мнения, каким бы нелицеприятным оно ни было. Столкновение разных мнений и открытая конфронтация рассматриваются в странах Запада как двигатели прогресса, горнило истины и правды. Таким образом, конфликты в жизни общества, порожденные столкновением индивидуальных амбиций, рассматриваются как вполне естественное и неизбежное явление.
Поскольку в индивидуалистическом обществе каждый его член волен придерживаться своих собственных убеждений и иметь свою личную точку зрения, понятно, что такие культуры плюралистичны по определению. Это определяет ту свободу печати и слова, которая царствует в такого рода культурах.
Почему же индивидуалистические ценности преобладают на Западе, но получают слабое развитие на Востоке?
Одна из главных предпосылок развития индивидуализма это
благосостояние общества . Ученые обнаружили прямую зависимость между долей валового национального продукта на душу населения и степенью проявления индивидуализма. Объясняется этот феномен тем, что рост финансового благополучия ведет к социальной и психологической независимости индивида. Поэтому индивидуализм в странах богатого Запада развит сильнее, чем в странах бедного Востока.Кроме того, увеличение степени индивидуализма связано и с
темпами прироста населения . Чем ниже прирост населения, тем чаще возникают малочисленные семьи, в которых складываются благоприятные условия для ориентации ребенка на самого себя. Поскольку на Востоке продолжается демографический взрыв, многочисленность семей препятствует развитию духа индивидуализма.Индивидуализм напрямую связан с
развитием плюрализма , с возможностями выбора. Чем более разнообразна нормативная система общества, тем больше шансов развития и процветания индивидуализма. Такое разнообразие норм наблюдается в многокультурных, космополитических обществах, а также на стыке разных культур. Выбирая, в соответствии с какой системой норм действовать, человек совершает первый шаг к автономии и независимости. Кроме этого, он вынужден проявлять терпимость к тем, кто согласует свои действия с какой-либо другой системой, признавая таким образом право на индивидуальный выбор другой личности. Поэтому демократические традиции Запада гораздо лучше стимулируют развитие индивидуализма, чем авторитарные культуры Востока.Впрочем, вопрос о том, что является причиной развития индивидуализма, а что его следствием, является очень неоднозначным. В частности, либеральные экономисты полагают, что не богатство ведет к росту индивидуализма, а наоборот, рост ценностей индивидуализма способствует экономическому росту. Именно так, например,
Макс Вебер интерпретировал роль протестантизма , наиболее индивидуалистической разновидности религиозного сознания, в генезисе капитализма.Внутри любого общества к индивидуализму проявляют б
о льшую склонность представители высших слоев общества, а также высококвалифицированные профессионалы. Индивидуалисты чаще встречаются среди мигрантов и тех, кто стремится к социальной мобильности.Несомненно, индивидуализм выглядит очень привлекательно с точки зрения развития уникальных характеристик каждой личности. Кроме этого индивидуализм способствует развитию ответственности и самостоятельности. Но из этого вовсе не следует, что у развития индивидуализма нет никаких негативных сторон. Ничем не ограниченная, эгоистическая свобода выбора приводит к росту таких форм поведения, которые не просто отклоняются от нормы, но являются откровенно вредящими благополучию других людей (алкоголизм, наркомания, преступность). Получая независимость, человек рискует остаться один на один с возникающими проблемами. Свобода индивидуального выбора не каждому оказывается по плечу, что ведет к росту в развитых странах Запада стрессов, психических расстройств, самоубийств.
Индивидуализм в российской культуре. В России обсуждение антитезы «индивидуализм коллективизм» началось в конце 19 начале 20 вв., причем не столько в науке, сколько в околонаучной публицистике. Характерными чертами литературно-полемической дискуссии того времени о российской культуре были вольные допущения и смелые гиперболы, а также концентрация внимания на «загадках русской души» и «особом пути» российского государства.Основной заслугой философов «серебряного века» стало выделение в русском национальном характере диаметрально противоположных ориентаций. Константация «индивидуализма, обостренного сознания личности и безличного коллективизма» визитная карточка таких классиков отечественной философии как
Н.А.Бердяев и Г.П.Федотов , хотя первый описывал дореволюционную Россию, а второй ссылался на Россию советского времени.В советскую эпоху ценности коллективизма были объявлены государственной идеологией, а ценности индивидуализма проявлением отсталости и антиобщественного эгоизма. Конечно, это не привело к полному уничтожению индивидуалистических начал в сознании россиян, но все же сильно их придавило. Реабилитация индивидуалистических ценностей началась только в 1980-е. Отсутствие культуры синтеза индивидуалистических и коллективистских ценностей привело к тому, что в 1990-е, во время радикальных реформ, среди энергичных и самостоятельных людей широкое распространение получила психология социального дарвинизма, позволяющая сильной личности вообще не считаться с другими членами общества. Одним из результатов столь уродливого возрождения индивидуалистических начал стала «великая криминальная революция», сильно подорвавшая доверие многих россиян к рыночным реформам.
Эмпирические исследования места индивидуализма в российской ментальности начались лишь в 1990-е. Оригинальных методологических разработок, способных конкурировать на международном уровне, у российских ученых пока нет. Но зато у них появилась вполне реальная возможность сравнивать ранее полученные данные по разным странам мира с данными по России.
Изучение развития индивидуализма в российской
культуре ведется отечественными исследователями в проектах двух типов.1) Коллективные проекты, реализуемые совместно с зарубежными коллегами.
Россия из пассивного объекта исследования начала превращаться в полноправного участника международных исследовательских проектов. Российские ученые принимают участие в проектах Роберта Хоуза (исследовательская программа по глобальному анализу лидерства и поведения в организациях GLOBE Global leadership and organizational behavior effectiveness), Ш.Шварца, Ф.Тромпенаарса и некоторых других.
2) Самостоятельные проекты, ограничивающиеся рамками России.
Среди работ этого типа превалируют исследования, которые опираются на методологию, предложенную Г.Хофстедом. Ведущими специалистами в данной области являются А.Наумов, коллектив из ИС РАН под руководством
В.Ядова , а также Ю.В. и Н.В.Латовы.Полученные отечественными учеными в конце 1990-х начале 2000-х оценки индекса индивидуализма по Г.Хофстеду варьируются в интервале 4155 (Табл. 3). Для сравнения следует сказать, что по уровню индивидуализма западные страны имеют хофстедовы индексы порядка 6590, восточные порядка 1545. Таким образом, результаты исследований проведенных российскими учеными, подтвердили предположение русских философов о «слиянии» индивидуализма и коллективизма в российской повседневной жизни: если люди Запада тяготеют к ярко выраженному индивидуализму, а люди Востока к ярко выраженному коллективизму, то для российской культуры характерна «промежуточность» (возможно, чуть более близкая к Востоку, чем к Западу).
Этот вывод о противоречивом сочетании в сознании россиян ценностей индивидуализма и коллективизма подтверждают и ряд других исследований по России, не связанных не с хофстедовой, не с другими этнометрическими методами. Например, проведенные в середине 1990-х исследования ВЦИОМ дали следующий результат: 58% опрошенных не одобряет тех, кто пытается выйти за рамки коллектива, но при этом только 20% считает, что необходимо руководствоваться мнением большинства и 56% выступает за самостоятельное принятие решений. Позже, уже в начале 2000-х, по оценкам современного российского социолога М.К.Горшкова, доля приверженцев индивидуалистических ценностей (2530% населения России) оставалась ниже доли приверженцев коллективизма (3540%).
Хотя исследования места индивидуализма в российской культуре только начали развертываться, а уже полученные данные довольно неоднозначны, все же можно констатировать, что индивидуалистические ценности так и не смогли стать господствующими. Возможно, это связано с тем, что они еще не успели завоевать лидерство; но существует и мнение, что в рамках российской культуры индивидуализм не может стать доминирующим мировоззрением, поскольку противоречит ее основополагающим принципам.Материалы в Интернете: фон Хайек Ф.
Индивидуализм (http://www.biglib.com.ua/data/0010/10_15.gz) Наталия Латова ЛИТЕРАТУРА Hofstede G. Culture"s Consequences: Intern Differences in Work-Related Values . Beverly Hills, L., 1980Наумов А. Хофстидово измерение России (влияние национальной культуры на управление бизнесом ) . Менеджмент. 1996, № 3
F., Hampden-Turner Ch. When Two Worlds Collide . Intercultural Management Consulting. 2000 S.H.A Theory of Cultural Values and Some Implications for Work . Applied Psychology: an international review. 1999. Vol . 48 (1)
Латов Ю.В., Латова Н.В. Российская экономическая ментальность на мировом фоне . Общественные науки и современность. 2001, № 4
Данилова Е., Тарарухина М. Российская производственная культура в параметрах Г. Хофштеда . Мониторинг общественного мнения . 2003, № 3 (65)
Систематизация и связи
Основания философии
Диалектика
Социальная философия
Философское творчество
Социология
Теория разумности эгоизма, выразившаяся в индивидуализме, придумана холуями капиталистов для оправдания своего убого желания жрать и спать за счёт других, взвалив весь тяжкий труд на плечи пролетариата, и это очень легко доказать, рассмотрев сам индивидуализм, как понятие с огромным количеством противоречий.
Индивидуализм (фр. individualisme, от лат. individuum - неделимое) - моральное, политическое и социальное мировоззрение (философия, идеология), которое подчеркивает индивидуальную свободу, первостепенное значение личности, личную независимость в рамках конституционного правопорядка. Индивидуализм противопоставляет себя идее и практике подавления личности обществом или государством. Индивидуализм - есть противоположность коллективизма и его разновидностей. (Википедия).
Слово индивидуум , лежащее в основе слова индивидуализм , с латыни переводится, как неделимый , точно так же, как и греческое слово атом .
В марксизме понятие индивид принято для обозначения человека, взятого вне его противоположности, вне коллектива. Буржуазная философия абсолютизирует это понятие, убеждая, что каждый индивид настолько своеобразен, что, практически, не поддается социализации иначе, как через право, т.е. принуждение. Марксизм рассматривает индивида как единичного человека, основные свойства которого предопределены всей системой общественных отношений. Сегодня нет индивида, который бы заново изобрел свой язык, свою арифметику и алгебру, заново открыл бы законы Ньютона. Единственное, что может сегодня индивид, это изобрести новую религию, но не идею самого бога. Она уже придумана. Современному индивиду приходится очень много лет учиться, чтобы освоить что-либо из арсенала знаний накопленных человечеством, а уж сказать новое слово в науке, технике или искусстве удается, буквально, отдельным индивидам.
Уже отсюда ясно, что индивидуализм не может быть «социальным» или «моральным» мировоззрением, так как и то, и другое подразумевает влияние общества на индивида, его тесную связь с обществом, собственно, с чем «индивидуализм» всячески борется. Философией индивидуализм может выступать только спекулятивно, как способность индивида мыслить вообще, игнорируя положительный общественный опыт и, ни в коем случае, не может являться наукой, так как подобная философия всегда основана на идеалистическом (в той форме, что рассматривает значение личности выше значения общества) понимании сути происходящих событий или вещей, а настоящая наука стоит, как минимум, на экспериментальной основе, а в конечном итоге, на материалистических позициях.
Индивидуализм может использоваться, и используется, политическими течениями, например, либерализмом. Но это течение настолько же шатко, насколько некачествен фундамент самой философии индивидуализма, ведь он подразумевает свободу индивида от любого общественного влияния. Именно поэтому, современным конкретным буржуазным партиям, стоящим за идеологию индивидуализма, удается пробиться к власти только после того, как себя дискредитировала точно такая же, по сути, партия власти. Не может быть сколь-нибудь устойчивой организация, проповедующая индивидуализм и зовущая отпетых индивидуалистов к объединению вокруг общей идеи, которой не может существовать для индивидуалистов по определению. Да и КПСС перерождалась и деградировала по мере того, как в её идеологии укоренялся вопрос о хозрасчете и об использовании товарно-денежных отношений для стимулирования строителей коммунизма.
И совсем уж противоречива мысль о том, что индивидуализм предполагает «… индивидуальную свободу… и личную независимость в рамках конституционного правопорядка» , при этом «индивидуализм противопоставляет себя идее и практике подавления личности обществом или государством» . Индивидуальная свобода и личная независимость присутствовали всегда, даже во времена рабовладения они были, тогда же, кстати, появилось и право, более того, само государство возникло именно тогда, когда появилась необходимость в завоевании новых территорий с новыми рабами, а также в защите награбленного. А право распоряжаться индивидами, независимо от мнения индивида, имело лишь меньшинство рабовладельцев. Да и при капитализме, в течение всего рабочего дня, индивид или безраздельно подчиняется воле хозяина, или первым вылетает в бомжи.
Единственной научно-обоснованной идеологией для становления коллективизма, коренным интересом всего трудящегося народа, является коммунизм и, если учесть, что индивидуализм используется капиталистами, то противопоставление индивидуализма коллективизму необходимо рассматривать, как одну из составных частей классовой борьбы, в данном случае, капиталистов с пролетариатом
igorkby, 19 Январь, 2017 - 23:16Комментарии
Да и при капитализме, в течение всего рабочего дня, индивид или безраздельно подчиняется воле хозяина, или первым вылетает в бомжи
пессимистичный взгляд и откуда такой жесткий набор состояний - либо "безраздельно подчиняется" либо вылетел. Может быть вы и подставляете попку по первому требованию, но не надо требовать того же от других. В совок опять захотелось?
Марксизм рассматривает индивида как единичного человека, основные свойства которого предопределены всей системой общественных отношений.
Типичная ошибка "марксиста" хрущёвского разлива. Индивидуализм и коллективизм (эгоизм и альтруизм) не предопределены системой общественных отношений, а имеют глубинные биологические генетические корни. Как ни строй систему общественных отношений хоть коммунизм, хоть христианство, животные инстинкты конкурентной эволюционной борьбы никуда не исчезнут.
Вячеславу Совку
животные инстинкты конкурентной эволюционной борьбы никуда не исчезнут.
Утверждение, никак не подтверждённое в действительности. Где вы видели в природе конкуренцию? И что вы считаете конкуренцией? Что вы считаете животными, а что человеческими инстинктами?
Где вы видели в природе конкуренцию? И что вы считаете конкуренцией? Что вы считаете животными, а что человеческими инстинктами?
Судя по этим вопросам автор совершенно не готов к своей теме. А всё по тому что он ставит на первое место классический марксизм, тогда как марксизм это синтез всех наук на чём настаивали Маркс и Энгельс. В 21 веке подчиняясь законам диалектики труды Маркса и Энгельса отходят на второй план, оставаясь фундаментом современного марксизма. А на первое место выходят достижения естественных наук и в первую очередь биологических в парадигме дарвинизма, поскольку они наконец-то в истории человечества позволили раскрыть истинную материалистическую философскую сущность человека. Наконец-то человечество получило возможность дать научное философское материалистическое определение человека взамен ложного религиозного библейского. Не стоит дальше объяснять что дарвинизм это то звено цепи, по выражению Ленина, взявшись за которое марксизм сможет вытащить всю цепь многовековых проблем человечества.
Коротко отвечаю на вопрос. Любой вопрос о человеке и человеческом обществе объясняется теорией эволюции Ч.Дарвина и её интерпретацией отразившейся в трудах Маркса и Энгельса. Рекомендую всем философам и гуманитариям и марксистам исходить из этого. Согласно теории эволюции бытие, природа есть эволюция, а эволюция есть естественный отбор, а естественный отбор есть конкуренция. И вопрос автора звучит странно. Получается что автор не знает жизни, хотя главная заповедь марксизма- жизнь это борьба или конкуренция. Конкуренция повсюду видна в природе и обществе. Это закон эволюции, природы; образ жизни живой материи питаться живой материей, устраняя или оттесняя при этом конкурентов. Когда большевиков спрашивали что такое жизнь, они отвечали; жизнь это борьба.
Вячеславу Совку.
Вы мне советуете обратиться к трудам дарвинистом и естествоиспытателей, ну тогда позвольте и мне посоветовать вам почитать труд "Взаимопомощь, как фактор эволюции" такого русского естествоиспытателя, как Кропоткин П. А.
Как видно из названия, фактором эволюции он считал "взаимопомощь", и считал не зря, не голословно, так как был учёным. В этой небольшой книжице он дал огромное количество фактов, опровергающих начисто существование конкуренции в природе.
Если борьба или соперничество между видами не отрицается, то это вовсе не значит, что они обязательно является конкуренцией.
Само понятие "конкуренция" возникло именно в процессе взаимоотношений между торговцами, кто дал право отношения между торговцами, выливающуюся в конкуренцию, переносить на природу? Конкуренция — это не просто соперничество, а непременно столкновение, и всё с одной целью — с целью получения выгоды! Только в данном случае — это торговля! И рассматривая конкуренцию, как понятие, следует отталкиваться именно от его основы. Если же говорить о торговле, то задача торговца поглотить конкурентов, уничтожив их бизнес, нередко вместе с ними. То есть, конечная цель всякой конкуренции — уничтожение всех конкурентов каким-либо одним. Если бы в природе была конкуренция, она неизменно пришла бы к тому, что на планете остался бы какой-нибудь один вид животных.
Более того, если запустить конкуренцию, теперь, и в этот оставшийся вид, то и среди его представителей должен выделиться один, который в итоге уничтожит всех окружающих, чтобы безраздельно править территориями и ресурсами.
В природе такого нет, вы мало читаете естествоиспытателей, иначе бы знали, что Дарвин не считал конкуренцию и борьбу видов - основой их существования, говорил о борьбе, но всегда с оговоркой, что это необходимо правильно понимать.
"хотя главная заповедь марксизма- жизнь это борьба или конкуренция"
Что вы такое говорите? Вы очень скверно изучили марксизм, простите за откровенность. Маркс считал конкуренцию порождением, именно, капиталистических отношений, он об этом Капитал написал.
Говоря же о борьбе между противоположностями, между пролетариатом и капиталистами, так и тут, эту борьбу правильно понимать надо. Не будет капиталиста или пролетария — возникнет борьба, или как вы говорите, конкуренция? Нет! Вот и выходит, что уничтожив условия для появления капиталистов, общество способно избавиться и от конкуренции. Вот и получается, что конкуренция - неестественна.
Инстинкты это понятие чисто биологическлое, инстинкты всегда животные, это физиологическая реакция биологического организма. В дополнение и в противовес животным инстинктам человек управляется ещё разумом. Это отдельная тема и кому не лень отсылаю к своим трудам.
Нет. Это не ответ! Я же не отсылаю вас к своим трудам, а тружусь здесь, записывая свои мысли в сообщениях. Если вы трудились над этим, значит можете обобщить и коротко изложить.
Так что же такое инстинкты, и как они появляются?
"Взаимопомощь, как фактор эволюции"
Альтруизм в природе так же существует причем занимает значительное место
НО альтруизм всегда на уровне особей - часть особей вида жертвуют своей возможностью размножения ради других. Не надо забывать что альтруизм сущесвует только середи идентичных особей на уровне генов альтруизма нет Причем чем примитивней организм тем больше ем альтруизм поскольку больше подобия. Не зря народ называет друг друга братьями - это попытка как то убрать на уровне иллюзии разницу в генотипах
02:10 amИндивидуализм/эгоизм
Индивидуализм означает, что интересы отдельной личности ставятся гораздо выше, чем интересы государства или общества, состоящего из таких личностей. На Дальнем Востоке при анализе западной культуры наибольшее внимание обращают именно на этот компонент, поскольку ориентация на личность и постановка интересов этой личности над интересами любого социума в наибольшей степени бередит сознание тех, кто привык воспринимать мир через призму коллективизма.
Более того, как считает Пэк Ван Ги, если традиционная дальневосточная модель исходит из представления о том, что человек изначально хорош, индивидуализм покоится на представлении о том, что человек по своей природе зол. Мысль эту Пэк раскрывает по конфуцианскому канону, соотнося добро с альтруистическим типом поведения, а зло – с эгоизмом и мыслями о личной выгоде.
Однако, говоря о зле, Пэк не абсолютизирует это понятие: представление о том, что человек сначала думает о себе, и только потом – о других, позволяет выстраивать с ними правильные взаимоотношения, поступая так, чтобы была соблюдена выгода обеих сторон. Более того, представление об изначально эгоистичной природе человека оказывается базой для распространения демократических ценностей, права индивидуальности на самовыражение, внутренней свободы, духа состязательности и чувства честной игры. Никто не будет считать себя жертвой, поскольку от него не требуют жертвовать чем-то ради другого. Нет навязанной верности кому-то или чему-то, а соперничество между друзьями не воспринимается как предательство.
Очень важным для философии индивидуализма является понятие «privacy», которое у нас принято переводить как «личное пространство», вторжение в которое аналогично нарушению неприкосновенности частной жизни, в которую никто не имеет право вмешиваться, некий психологический аналог понятия «мой дом – моя крепость»
Это касается и государства, и индивидуализм закономерно включает в себя определенное недоверие к нему как к структуре, которая пытается вмешиваться в личные дела отдельного гражданина. Развивая тему структуры власти или взаимоотношения народа и правительства в системе, построенной на приоритете индивидуализма, Пэк Ван Ги отмечает, что власть должна быть объектом «интеллигентного недоверия», что заставляет эту власть реагировать на критику, но не страха
Защита личности от репрессий со стороны Властей рассматривается еще в трудах Вольтера, и если в традиционной модели человек воспринимает себя как часть системы, которая воспитала его, и считается, что он как бы должен отплатить государству за заботу о нем, то в условиях приоритета индивидуализма государство выполняет функции не столько «аппарата принуждения», сколько органа, призванного обслуживать нужды граждан. В этом смысле руководитель страны, выбираемый раз в 4 года на конкурсной основе, не очень отличается от топ-менеджера компании, подчиняющегося лозунгу «клиент всегда прав».
Данная тенденция хорошо видна и в классическом образе героя-одиночки, восстанавливающего справедливость в условиях, когда государство неспособно это сделать, и в решении вопроса о праве граждан защищать себя (в первую очередь – в доктрине тотального вооружения граждан, принятой в большинстве штатов США) . Индивидуализм в такой оценке права человека на самозащиту заключается в том, что а) при определенном недоверии к государству человек вправе защищать себя сам; б) при этом он достаточно разумен/законопослушен, чтобы, имея дома оружие, не пускать его в ход по любому поводу.
В рамках административной культуры чувство собственной значимости стимулирует отход от группового сознания и восприятие администратора как человека, не привязанного к клану или социальной группе и вынужденного проводить в жизнь «чужую» политику.
Однако, сформированное «privacy» ощущение самоценности (приятия себя таким, какой ты есть) и чувство собственного достоинства теоретически сочетаются с уважением к другим и признанием их системы ценностей: «если допустимы мои, то допустимы и чужие». Налицо диверсификация ценностей, из-за каковой общество не движется в едином порыве к одной-единственной сияющей вершине, что открывает куда большую возможность для конструктивного диалога.
Весьма любопытно в этом смысле отношение к компромиссу, которого в условиях декларирования приоритета индивидуальных интересов достичь сложно. С одной стороны, постулируются толерантность и умение искать общую выгоду, с другой – компромиссом считается такое решение, при котором «и волки сыты, и овцы целы». Он не подразумевает изменения своей позиции или снижения темпа движения к намеченной цели. Как можно заметить, такая трактовка компромисса отличается от принятой у нас, предполагающей достижение согласия через взаимные уступки.
Система, построенная на индивидуализме, содержит меньше запретов. Право на собственное мнение понимается (это важно) и как право совершать ошибки. Если дальневосточный путь предполагает прямое указание на возможную ошибку, и желающего ступить на опасное направление стараются от этого удержать (в том числе и путем запрета), на Западе личная свобода выбора оказывается важнее итога этого выбора. Считается более верным дать людям возможность ошибаться, делая неправильный выбор, и самим набивать шишки, чем удерживать их от опасности, нарушая, однако, их личную свободу. Так, с одной стороны, вроде бы поддерживается плюрализм, с другой – воспитывается ответственность за свои действия. Этот принцип хорошо виден в воспитании детей - старшие стараются не лезть в их жизнь, считая, что они уже взрослые и разберутся в ней сами.
Из приоритета индивидуализма вытекает поощрение личной ответственности и личной инициативы, что способствует появлению кардинально новых идей, обеспечивающих прогресс. Власть традиций и обычаев не становится преградой для новых идей и неординарных поступков.
Если для традиционной модели основным способом развития является определяемая сверху генеральная линия и согласованность индивидуальных интересов с общей целью, то для «новой модели» характерно выдвижение на первый план принципа свободной конкуренции, которая касается как бизнес-проектов, так и идей или точек зрения на одну и ту же проблему.
Собственно, следствием «антимонопольной политики» в области ценностей и поощрения конкуренции является и пресловутая американская политкорректность, определяющая политику в отношении альтернативных идеологий. В отличие от конфуцианской традиции, которая предполагает подавление разномыслия, западный путь допускает существование принципиальной оппозиции, поскольку сам факт ее наличия играет на руку властям, выставляя их сторонниками демократии. Однако на самом деле деятельность оппозиции ограничена, и ограничения эти направлены на то, чтобы из «пикантной» декорации демократической системы оппозиция не могла превратиться в реальную силу, способную действительно чего-то добиться.
По мнению американских респондентов, международные обозреватели недостаточно учитывают то, насколько Америка на самом деле всегда была и остается очень изоляционистской и нетолерантной страной. Города - это, конечно, витрина, но американская глубинка, которая начинается за любой кольцевой дорогой, имеет совсем иной уровень толерантности. Просто теперь гетто окружили флажками, и когда его обитатели (неважно, негры, геи или кто-то еще), пытаются за них выйти, их прижимают не менее быстро и жестко, чем когда «большинство», со своей стороны, начинает лезть за флажки и нарушать их privacy. В условиях репрезентативной демократии малая/неформальная группа имеет свое представительство во власти/обществе на определенном уровне, но именно на определенном! Ни более, ни менее.
Самовыражение поощряется на индивидуальном уровне, будь то нестандартный внешний вид или необычное хобби. Пусть молодежь лучше уйдет в криминальную среду, в наркоманы либо в неформалы, которые при всей крикливости их контр-культуры несут в себе гораздо меньший деструктивный для истеблишмента заряд, чем более серьезные организации.
Поговорив об этих ценностях с точки зрения отдельного человека, рассмотрим, как они преломляются в отношениях между государствами. Здесь наблюдается интересное противоречие двух тенденций. С одной стороны, на модель взаимоотношений между государствами накладывается модель взаимоотношений между людьми, и нарушение суверенитета государства закономерно сравнивается с вмешательством в частную жизнь гражданина. С другой, государство не воспринимается как структура, интересы которой стоят выше, чем интересы входящих в нее субъектов, и в конфликте между государством и гражданским обществом поддержка международного сообщества теоретически должна быть не на стороне государства.
В этом смысле очень важно понятие «прав человека», изначально построенное на идеях французских просветителей и занимающее в философии индивидуализма очень важное место. Ведь всякий раз, когда эту тему начинают будировать, речь идет о нарушении этих прав именно государством..
В рамках бюрократического поведения индивидуализм предполагает меньший уровень контроля начальством деятельности подчиненных. Как сказал один из преподавателей Центра Исследований Безопасности в АТР, «в демократическом государстве начальник не может быть уверен, что в его подразделении все в полном порядке (иначе это государство будет уже полицейским), но он может стремиться к этому».
Отсюда же вытекает и больший по сравнению с авторитарной системой уровень децентрализации. Как сказал известный американский конгрессмен Ньют Гингрич, «Америка слишком велика, слишком разнообразна и слишком свободна, чтобы быть управляемой бюрократами, которые сидят в одном городе» .
Действительно, большая территория эффективно управляется из единого центра только при наличии хорошо организованных каналов информации и быстродействующей бюрократической системы. Представители на местах лучше знают местные проблемы и в состоянии принимать решения по «тактическим» вопросам более компетентно. Время, необходимое на согласование своих решений с Центром, только замедляет быстродействие самой системы.
Главным минусом ставки на индивидуализм для меня является то, что индивидуализм нередко соотносится с эгоизмом, который ставит на первое место не интересы личности вообще, а интересы именно этой личности. Между тем перевес интересов личности за счет ущемления интересов системы косвенно провоцирует асоциальное поведение. Человек значительно меньше воспринимает себя как часть системы и, соответственно, значительно менее чувствует необходимость подстраивать свои нужды под общие интересы, в том числе и социальные обязательства. Руководствуясь исключительно своими личными эгоистическими стремлениями, такой человек значительно меньше уважает законы государства и общества и, поскольку авторитет государства и его законов в глазах такого человека ниже, чем в традиционной системе, потенциально гораздо более способен совершать противоправные действия.
Одним из следствий индивидуализма является хорошо замаскированный социал-дарвинизм. Выживает сильнейший, и рядом с пропагандой конкуренции всегда встает вопрос о степени допустимости тех или иных применяемых в рамках этой конкуренции средств и методов борьбы.
Курс на индивидуализм стимулирует разобщенность в отношениях между людьми, поскольку любая дружба строится в определенном смысле на толерантности и взаимных уступках. Это разрушает традиционную систему человеческих взаимоотношений, построенных на искренности и открытом выражении чувств: под близким другом понимается человек, с которым ты раз в неделю пьешь кофе и разговариваешь не только о работе или политике.
Той сердечности, которую мы ценим, нет даже внутри семьи. Наоборот, присутствует намеренное разрывание родственных связей между поколениями. Как только дети подрастают, их отношения с родителями становятся скорее партнерскими, чем родственными. Пэк Ван Ги замечает, что в Америке дальневосточная практика, когда престарелые родители находятся на содержании сыновей, воспринимается как позорная. Родители не должны зависеть от своих детей, ожидая от них прямой помощи в старости. Молодежь также старается как можно раньше начать жить самостоятельно, и независимость от родителей считается престижной. Образ сына миллионера, работающего на раздаче в «Макдональдсе», старательно тиражируется.
Значительно реже встречается и то, что мы понимаем под «трудовым коллективом». Главным критерием рабочей команды является ее тактическая слаженность, а не тесные дружеские связи между ее участниками - чувство общности этой работы присутствует меньше, не говоря уже о характерном как для нашей страны, так и для Дальнего Востока, стремлении превратить такую группу работников в «трудовую семью».
Отсутствие сердечности в отношениях между друзьями и коллегами превращает класс или рабочий коллектив в сообщество индивидуалов, которые просто занимаются в одно и то же время, в одном и том же месте, одним и тем же делом. Это же определение можно применить и к друзьям, только в данном случае сообщество формируется по принципу общего проведения свободного времени.
Неформальная помощь друг другу в нарушение правил также не поощряется, и советские дети, которые учились в американских школах, были удивлены тем, что американцы не только не списывают друг у друга, но и не дают списывать, нередко специально закрывая написанный текст листом бумаги.
Конечно, работа по насаждению (сверху) «духа команды», призванная компенсировать отсутствие этих стремлений снизу, ведется, но, в отличие от тренингов в странах Дальнего Востока, цель которых – просто переориентировать людей на совместную работу в рамках данной организации и воспитать лояльность к ней, здесь они нацелены на командную спайку как взаимодействие - воспитание эмоционального климата уходит на второй план. И наиболее часто встречающимся вариантом такого тренинга является именно совместная работа (все вместе строим сарай), а не «корпоративная выпивка».
Некоторые исследователи даже говорят, что в Америке вообще нет «общества» как сообщества людей, объединенных дружескими связями. Гражданское общество там есть объединение людей, защищающих свою частную жизнь или объединенных в какие-то ассоциации по признаку общей профессии, общего увлечения или общей склонности вплоть до наличия ассоциации чернокожих дантистов - любителей рыбной ловли. Это, конечно, преувеличение, но тенденция видна: общество, созданное из индивидуалистов, объединяется лишь единством цели, которая не может быть достигнута в одиночку. Сотрудничество, таким образом, носит вынужденный характер и связано с преодолением общей преграды.
В результате лишенный возможности открыто выражать свои чувства и свободно общаться человек становится значительно более уязвимым психологически. Его нервное напряжение выше, что косвенно стимулирует преступность и наркоманию, поскольку это нервное напряжение надо чем-то залить или куда-то сбросить. Но живое искусство общения умирает, ибо привыкшим к внутреннему одиночеству и виртуальному общению людям становится действительно тяжело общаться друг с другом вживую.
Методы компенсации связанных с этим психологических проблем существуют и развиты достаточно сильно, хотя представителям традиционного общества они кажутся странными. Это особенно касается «засилья психоаналитиков». Не имея возможности открыто выразить свои чувства, излить душу и получить дружеский совет, человек вынужден делать это за деньги в обществе профессионала, объясняющего ему мотивацию его собственных поступков и направляющего его в определенное русло. Конечно, в рамках культа знания экспертам доверяют, но не забудем, что работа психолога допускает очень высокий уровень манипуляции сознанием, - например, выработку зависимости от психолога, когда любое решение принимается только после консультации с ним. Кроме того, к сожалению, в этой среде иногда встречается и профессиональный садизм, не уступающий таковому среди врачей или учителей.
Другое направление – специальные тренинги, посвященные не только сугубо деловому общению и выработке лидерских качеств, но и ординарному умению общаться с людьми. То, что должно развиваться естественно в любом нормальном обществе, здесь становится навыком, которому надо специально обучаться.
Сюда же - клипы социальной рекламы, которые я видел в Корее на телеканале армии США. В них содержался постоянный рефрен: «Будьте внимательными к другим: если с товарищем творится что-то не то, спросите! Этим вы можете предотвратить его самоубийство. Не бойтесь рассказать о наболевшем…». То, что у нас не требует и напоминания из-за своей естественности, в США требует привлечения ПР.
Базовыми признаками индивидуализма называют следующие два:
главенство личных целей . У индивидуалистов часто наблюдается несоответствие личных и групповых целей, при этом на первое место у него выходят личные цели, а групповые остаются на заднем плане;
самостоятельность действий личности . Хотя индивид всегда является членом разных социальных групп и организаций, человек с индивидуалистической психологией в высокой степени автономен от них и способен успешно действовать, не обращаясь к их помощи.
Эволюция теорий индивидуализма.
В докапиталистических обществах, как правило, господствовало мировоззрение коллективизма. Право на самостоятельность и демонстративное пренебрежение общепринятыми нормами признавалось только за выдающимися личностями (как легендарный Ахилл из Илиады или реальная Жанна д"Арк), но не за обычными людьми. Широкое распространение индивидуалистических ценностей началось только в Западной Европе позднего средневековья, в эпоху Возрождения.
Понятие «индивидуализм» сформировалось среди английских политических философов нового времени (Джон Локк , Дэвид Юм). При этом речь шла не столько об обособлении человека от общества, сколько о необходимости ограничить давление на отдельного человека со стороны других людей. Такое позитивное понимание индивидуализма как самостоятельности и самоценности личности отражало дух эпохи Просвещения, прославляющей свободного индивида как главного носителя ценностей европейской цивилизации (вспомним Робинзона Крузо Даниэля Дефо). Именно принцип методологического индивидуализма стал основой классической политэкономии: Адам Смит в Богатстве народов (1776) четко сформулировал принцип, что когда индивид заботится о личной выгоде, то тем самым, независимо от своего желания, он приносит и пользу обществу, причем лучше, чем если бы сознательно стремился к общему благу.
Практически до конца 19 в. термин «индивидуализм» был широко распространен только во французском языке. В английский язык он попал благодаря переводу книги Алексиса Токвиля , использовавшего этот термин в своем знаменитом труде Демократия в Америке (1864). Согласно его интерпретации, индивидуализм – это «взвешенное и спокойное чувство, побуждающее гражданина изолировать себя от массы себе подобных и замыкаться в узком семейном и дружеском кругу. Создав для себя, таким образом, маленькое общество, человек перестает тревожиться обо всем обществе в целом». Несмотря на неоднозначность формулировки, это определение не содержало в себе понимание индивидуализма как озабоченности исключительно нуждами своей собственной личности. «Я» (self), о котором, как предполагалось, только и заботятся люди, естественным образом распространялось на семью и друзей.
Параллельно с позитивным истолкованием индивидуализма сформировалась и иная точка зрения. Сторонники социалистических теорий, последователи Анри Сен-Симона , начали использовать понятие «индивидуализм» для противопоставления «социализму». В работе Об индивидуализме и социализме (1834) Пьер Леру выделил два фундаментальных начала в обществе – «стремление человека к свободе» и «стремление человека к общественности» («социальности»). Стремление к «социальности» получило название «социализм», который он противопоставлял, с одной стороны, эгоизму и индивидуализму, а с другой, «абсолютному социализму», отождествляемому с тиранией бюрократического государства. «Индивидуализм» и «абсолютный социализм» П.Леру считал двумя крайними полюсами организации общества.
Таким образом, в социалистической традиции, в отличие от либеральной, укоренилась негативная трактовка индивидуализма как эгоизма и отрицания общественных связей . Впрочем, в рамках марксистской традиции индивидуалистическое мировоззрение рассматривалось как органически присущее капиталистической эпохе, а потому исторически неизбежное, хотя и преодолеваемое в процессе прогрессивного общественного развития. Можно вспомнить Манифест Коммунистической партии (1847) Карла Маркса и Фридриха Энгельса: «Буржуазия, повсюду, где она достигла господства, …не оставила между людьми никакой другой связи, кроме голого интереса, бессердечного „чистогана". В ледяной воде эгоистического расчета потопила она священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности».
Антитеза «индивидуализм – коллективизм» устойчиво закрепилась в 19 в. в трудах социологов и специалистов по социальной психологии.
Первые социологические концепции, анализирующие индивидуализм, строились на противопоставлении современной и традиционной культур. Общепринятой во второй половине 19 в. считалась либеральная точка зрения, согласно которой чем выше в обществе уровень индивидуализма, тем это общество более развито.
Существенные изменения в интерпретации понятия индивидуализм произошли в 20 в. в связи с переходом от чисто теоретических рассуждений и построения во многом абстрактных концепций к эмпирическим исследованиям.
Эмпирические исследования индивидуализма в современном мире.
Во второй половине 20 в. понятие «индивидуализм» приобретает все большее значение в социальной психологии. Не отвергая мнения, что традиционная культура изначально более склонна к коллективизму, чем культура развитых обществ, ученые обратили свой взгляд на распространение ценностей индивидуализма в современном мире. Эмпирические исследования постепенно сформировали убеждение, что чистый индивидуализм и чистый коллективизм встречаются довольно редко. В сознании обычных людей обычно наблюдается определенный синтез ценностей и индивидуализма, и коллективизма.
Американским социальным психологом Г.Триандисом предложен специальный термин, идиоцентрик , обозначающий людей с индивидуалистическим мировоззрением, для которых на первом месте стоят собственные убеждения, чувства и эмоции в противовес взаимоотношениям с другими людьми. Однако в ситуации опасности даже у идиоцентриков активизируются коллективистские предпочтения. В целом же идиоцентрики ориентируются на ценности, связанные с личными удовольствиями, приветствуют стимуляцию и саморегуляцию поведения. Они ориентированы на постоянное самосовершенствование и не склонны к скромности. Индивидуалисты показывают более высокие результаты, работая самостоятельно и стремясь повысить свои личные результаты. В конфликтной ситуации они стремятся изменить ситуацию, а не себя. В отношениях с другими людьми идиоцентрики-индивидуалисты стремятся к недолговечным отношениям, не носящим глубокого характера.
Современные ученые исходят из единства индивидуализма и коллективизма на уровне не только индивидуального , но и коллективного сознания. В каждой культуре есть как черты одного, так и свойства другого. Другое дело, что их соотношение существенно различается от одной страны к другой.
Качественные исследования сформировали убеждение, что в западном мире, как правило, превалируют индивидуалистические характеристики, в то время как в странах Востока – коллективистские. Чтобы сделать следующий шаг вперед и говорить об этом различии с фактами в руках, стало необходимо количественное сравнение культур по этому параметру. Эта задача была реализована в этнометрических исследованиях , посвященных количественной оценке основных характеристик ментальности разных наций.
| Таблица 1. ХАРАКТЕРИСТИКИ КУЛЬТУРЫ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ СООТНОШЕНИЯ ИНДИВИДУАЛИЗМА И КОЛЛЕКТИВИЗМА (По Г.Хофстеду) |
||
| Показатели | Индивидуализм | Коллективизм |
| Самоидентифи-кация | Осознание себя как «Я», идентификация основана на подчеркивании своей индивидуальности | Осознание себя как «Мы», идентификация основана на социальных сетях, к которым принадлежит человек |
| Субъекты деятельности | Обязанности возлагаются на отдельных индивидов | Обязанности возлагаются на группу в целом |
| Правосознание | Права и законы одинаковы для всех | Права и законы зависят от принадлежности к группе |
| Моральные ограничители | Страх потери самоуважения, чувство вины | Страх потери «лица», чувство стыда |
| Роль государства | Ограниченная роль государства в экономической системе | Главенствующая роль государства в экономической системе |
| Цели | Главная цель – самовыражение каждого субъекта в обществе | Главная цель – поддержание гармонии и согласия в общества |
| Отношения работодатель-работник | Отношения «работодатель – работник» строятся по типу семейных связей | Отношения «работодатель – работник» строятся строго на контрактной основе |
| Составлено по: http://www.afs.org/efil/old-activities/surveyjan98.htm; Hofstede G. Cultures and Organizations (Software of the Mind). Harper Collins Publishers, 1994. | ||
Наиболее крупное и широкомасштабное измерение культурологических индикаторов, в том числе и индивидуализма как одного из важнейших, было проведено нидерландским социальным психологом Гертом Хофстедом (Culture`s Consequences: International Differences in Work-Related Values , 1980). Первые анкетные опросы Хофстеда относятся к 1967–1973, когда он изучал работников транснациональной корпорации IBM, имеющей свои филиалы в десятках стран мира. Позже в измерение сравнительных культурологических индикаторов по хофстедовой методике включились обществоведы многих стран мира, включая и Россию. Плодом коллективных научных разработок стала методика Модуль исследования ценностей 1994 (Value Survey Module 1994 – VSM 94), по которой в наши дни чаще всего и высчитывается показатель индивидуализма для людей разных стран современного мира.
Индивидуализм в концепции Хофстеда трактуется как показатель того, предпочитают ли люди заботиться только о себе и собственных семьях, либо имеют склонность объединяться в некие группы, которые несут ответственность за человека в обмен на его подчинение групповым ценностям (Табл. 1). В результате анкетирования респондентов каждая из исследованных стран получила оценки степени доминирования ценностей индивдуализма, которые варьируются в интервале от 0 до 100.
Использование хофстедовой методики для оценки приверженцев граждан разных стран ценностям индивидуализма в общем подтвердило мнение о противоположности «индивидуалистического» Запада «коллективистскому» Востоку. Действительно, индексы индивидуализма наиболее высоки для стран Западной Европы (особенно для стран англо-саксонской цивилизации – США, Великобритания) и наиболее низки для стран Азии, Африки и Латинской Америки (см . рис. 1). Интересно отметить, что более развитые страны Востока (Япония, новые индустриальные страны) демонстрируют в целом и более высокий, в сравнении с другими не-западными странами, уровень индивидуализма. Таким образом, противоположность культур «коллективистского» Востока и «индивидуалистического» Запада трансформируется (но не уничтожается!) под влиянием различий между богатым Севером и бедным Югом.
Исследование Хофстеда послужило стимулом для многих других ученых, которые предлагали собственные культурологические индикаторы и методики их оценок. Хотя набор культурных показателей сильно варьировался, но дихотомия «индивидуализм – коллективизм» использовалась практически всеми учеными. Разница между исследованиями заключалась в содержательном наполнении понятия «индивидуализм» и в методике измерения степени предпочтения индивидуалистических ценностей.
Например, нидерландским социальным психологом Фонсом Тромпенаарсом используется дилемма «Индивидуализм vs. коммунитарность». Согласно его подходу, в обществах с высоким показателем индивидуализма интересы личности (личные счастье, достижения и благосостояние) ставятся выше интересов группы. В любой ситуации человек сначала будет заботиться о своих личных интересах и о благополучии своей собственной семьи. При доминировании индивидуализма само общество оценивается с точки зрения того, как оно обслуживает индивидуальные интересы ее членов. При преобладании коммунитарности интересы группы, наоборот, превалируют над индивидуальными интересами. Отдельные члены общества несут ответственность за то, чтобы их действия шли на пользу всему обществу. Здесь оценке подвергается не общество, а человек, значимость которого зависит от того, как он обслуживает интересы сообщества.
Чтобы оценить степень приверженности индивидуалистическим ценностям людей из разных стран, Тромпенаарс предлагал участникам социологических опросов выбрать из двух антагонистических высказываний то, которое им кажется наиболее справедливым: либо «если вы имеете так много свободы, насколько это возможно, и максимальные возможности развивать себя, то в результате качество жизни улучшится»; либо «если индивидуум непрерывно проявляет заботу о своих товарищах, то качество жизни улучшится для каждого, даже если это затруднит проявления индивидуальной свободы и индивидуального развития». Критерием степени развития индивидуалистических ценностей Тромпенаарс считал процент тех, кто выбирал первую дилемму. Полученные им результаты (Табл. 2) оказались во многом близки к хофстедовым: среди стран с высоким предпочтением индивидуальной независимости (где более 50% выбирали первый вариант предложенной дилеммы) абсолютно преобладают европейские страны (единственные исключения – Нигерия и Венесуэла), а среди стран с низким предпочтением – страны Востока (единственное исключение – Франция).
| Таблица 2. РАСПРОСТРАНЕНИЕ В РАЗНЫХ СТРАНАХ ИНДИВИДУАЛИСТИЧЕСКИХ ЦЕННОСТЕЙ (по Ф. Тромпенаарсу) | |
| Страны | % респондентов, выбравших индивидуальную независимость |
| Израиль | 89 |
| Нигерия | 74 |
| Канада | 71 |
| США | 69 |
| Чехия | 68 |
| Дания | 68 |
| Швейцария | 66 |
| Нидерланды | 65 |
| Финляндия | 64 |
| Австрия | 62 |
| Испания | 62 |
| Великобритания | 61 |
| Швеция | 60 |
| Россия | 60 |
| Болгария | 59 |
| Венгрия | 56 |
| Венесуэла | 53 |
| Германия | 52 |
| Италия | 51 |
| Южная Корея | 43 |
| Сингапур | 42 |
| Индия | 41 |
| Китай | 41 |
| Франция | 40 |
| Филиппины | 40 |
| Бразилия | 40 |
| Япония | 38 |
| Индонезия | 37 |
| Мексика | 32 |
| Египет | 30 |
| Составлено по: Trompenaars F. Resolving International Conflict: Culture and Business Strategy // London Business School. 1996. Vol. 7 (3); Trompenaars F., Hampden-Turner Ch. When Two Worlds Collide // Intercultural Management Consulting, 2000. | |
У израильского социального психолога Шолома Шварца для характеристики взаимодействия личности и группы используется сложный показатель, который называется «включенность (embeddedness) vs. автономия (autonomy)».
Под включенностью Шварцем подразумеваются сплоченные, гармоничные отношения, когда жизненные пути отдельных людей неотделимы от жизненного пути группы. В культурах с высокой степенью включенности индивида в группы человек связывает смысл своей жизни именно с социальными взаимоотношениями и идентификацией с группой. В таких культурах подчеркивается статус-кво, приличия, ограничение действий и склонностей, которые могли бы нарушить солидарность или традиционный порядок. Это напрямую связано с такими ценностями как социальный порядок, уважением к традициям, безопасность семьи и мудрость. Антитезой «включенности» является «автономия». Она характерна для обществ, в которых индивид рассматривается как вполне автономное существо, имеющее полное право преследовать свои собственные цели и подчеркивать свою уникальность, свой внутренний мир (предпочтения, чувства, мотивы). Шварц выделял два типа автономии: интеллектуальная автономия – это следование своим собственным идеям (независимость мышления), эмоциональная автономия – следование своим собственным чувственным желаниям. По существу, им рассматривались разные аспекты индивидуалистического поведения – стремление самостоятельно мыслить и стремление к личному удовольствию.
Построенная Шварцем картина распределения стран мира по степени выраженности в них принципов включенности и автономии (Рис. 2) также оказалась близка к результатам Хофстеда: высокая автономия (левая часть схемы) типична для стран западноевропейской цивилизации, высокая включенность (правая часть) – для иных стран.
Легко заметить, что этнометрические исследования социальных психологов во многих деталях различаются. Например – разброс мнений по поводу японской культуры: по Хофстеду, японцы находятся примерно посередине шкалы «индивидуализм – коллективизм»; по Тромпенаарсу они отличаются очень слабой приверженностью индивидуализму; согласно же Шварцу, их приверженность принципам автономии даже выше, чем у американцев. Однако в целом все исследования подтверждают качественные различия между индивидуалистическим Западом и коллективистским Востоком. «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с места им не сойти…» (Р.Киплинг.) Впрочем, развитие мирового хозяйства и относительное сближение национальных экономических моделей все же создают условия для некоторого сглаживания этих контрастов.
Индивидуализм как характеристика западного общества.
Несмотря на длительную пропаганду индивидуалистического образа жизни, его распространение в современном мире отнюдь нельзя назвать доминирующим. Ценности индивидуализма по прежнему господствуют в развитых странах «золотого миллиарда», но гораздо слабее выражены в остальных странах мира, где живет большинство современного человечества.
Культивирование индивидуалистических ценностей происходит в странах Запада при помощи основных институтов социализации – семьи и образования.
Основы индивидуализма закладываются в сознание человека западной культуры, начиная с раннего детства. Само его окружение – малочисленная семья, состоящая из родителей и детей (нуклеарная семья), – не способствует развитию «мы»-мышления. Основная цель воспитания и первичной социализации в такой семье связана прежде всего с тем, чтобы «поставить ребенка на ноги», научить его жить самостоятельно. Как только эта цель достигнута, ожидается, что ребенок покинет семью и начнет жить сам по себе, ведя отдельное хозяйство. При этом контакты с родителями и близкими родственниками могут быть сведены к минимуму или вообще прекратиться.
Воспитывая в детях самостоятельность, родители стран Запада поощряют, чтобы их ребенок учился сам зарабатывать на свои нужды, начиная с самого раннего возраста. Карманные деньги рассматриваются как полная собственность ребенка, которой он волен распоряжаться по своему усмотрению. В дальнейшем эта практика подработки помогает подросткам самостоятельно оплачивать свое обучение в университетах и практически полностью быть независимыми от финансовых возможностей их родителей. В некоторых странах развитию самостоятельности способствуют и меры, принимаемые правительством. Например, в Нидерландах правительство выделяет денежное пособие на каждого студента. Раньше это пособие выдавалось родителям, теперь же оно напрямую выплачивается самим студентам, делая их практически независимыми экономическими субъектами.
На развитие самостоятельности на Западе ориентированы не только отношения в семье, но и вся образовательная система общества. Подрастающее поколение учат самостоятельно, без сторонней помощи справляться с неопределенными, непредвиденными ситуациями. Так как общество не берет на себя заботу о будущем подрастающего поколения, то самое основное, что оно может дать им для выживания, – это умение приспосабливаться, способность завоевывать свое место под солнцем. Для этого молодежи прививаются навыки самостоятельного обучения. Подростку вовсе не обязательно досконально знать, что и как делается в той или иной ситуации, но он должен иметь четкое представление о способах и методах самостоятельного овладения новыми для него направлениями деятельности.
Независимости и самостоятельности способствует в развитых странах Запада беспристрастная система образования. Здесь не играет сколько-нибудь существенной роли социальное происхождение и социальное окружение ученика. Для всех предусмотрены равные права и обязанности. Ориентация на достижение конкретных целей, а не на поддержание долгосрочных отношений, приводит к быстрому формированию и распаду групп, в зависимости от поставленных задач.
Воспитание «я»-мышления приводит к ряду закономерных последствий. Главное из них – это традиция открытого высказывания и защиты своего мнения, каким бы нелицеприятным оно ни было. Столкновение разных мнений и открытая конфронтация рассматриваются в странах Запада как двигатели прогресса, горнило истины и правды. Таким образом, конфликты в жизни общества, порожденные столкновением индивидуальных амбиций, рассматриваются как вполне естественное и неизбежное явление.
Поскольку в индивидуалистическом обществе каждый его член волен придерживаться своих собственных убеждений и иметь свою личную точку зрения, понятно, что такие культуры плюралистичны по определению. Это определяет ту свободу печати и слова, которая царствует в такого рода культурах.
Почему же индивидуалистические ценности преобладают на Западе, но получают слабое развитие на Востоке?
Одна из главных предпосылок развития индивидуализма – это благосостояние общества . Ученые обнаружили прямую зависимость между долей валового национального продукта на душу населения и степенью проявления индивидуализма. Объясняется этот феномен тем, что рост финансового благополучия ведет к социальной и психологической независимости индивида. Поэтому индивидуализм в странах богатого Запада развит сильнее, чем в странах бедного Востока.
Кроме того, увеличение степени индивидуализма связано и с темпами прироста населения . Чем ниже прирост населения, тем чаще возникают малочисленные семьи, в которых складываются благоприятные условия для ориентации ребенка на самого себя. Поскольку на Востоке продолжается демографический взрыв, многочисленность семей препятствует развитию духа индивидуализма.
Индивидуализм напрямую связан с развитием плюрализма , с возможностями выбора. Чем более разнообразна нормативная система общества, тем больше шансов развития и процветания индивидуализма. Такое разнообразие норм наблюдается в многокультурных, космополитических обществах, а также на стыке разных культур. Выбирая, в соответствии с какой системой норм действовать, человек совершает первый шаг к автономии и независимости. Кроме этого, он вынужден проявлять терпимость к тем, кто согласует свои действия с какой-либо другой системой, признавая таким образом право на индивидуальный выбор другой личности. Поэтому демократические традиции Запада гораздо лучше стимулируют развитие индивидуализма, чем авторитарные культуры Востока.
Впрочем, вопрос о том, что является причиной развития индивидуализма, а что его следствием, является очень неоднозначным. В частности, либеральные экономисты полагают, что не богатство ведет к росту индивидуализма, а наоборот, рост ценностей индивидуализма способствует экономическому росту. Именно так, например, Макс Вебер интерпретировал роль протестантизма , наиболее индивидуалистической разновидности религиозного сознания, в генезисе капитализма.
Внутри любого общества к индивидуализму проявляют бо льшую склонность представители высших слоев общества, а также высококвалифицированные профессионалы. Индивидуалисты чаще встречаются среди мигрантов и тех, кто стремится к социальной мобильности.
Несомненно, индивидуализм выглядит очень привлекательно с точки зрения развития уникальных характеристик каждой личности. Кроме этого индивидуализм способствует развитию ответственности и самостоятельности. Но из этого вовсе не следует, что у развития индивидуализма нет никаких негативных сторон. Ничем не ограниченная, эгоистическая свобода выбора приводит к росту таких форм поведения, которые не просто отклоняются от нормы, но являются откровенно вредящими благополучию других людей (алкоголизм, наркомания, преступность). Получая независимость, человек рискует остаться один на один с возникающими проблемами. Свобода индивидуального выбора не каждому оказывается по плечу, что ведет к росту в развитых странах Запада стрессов, психических расстройств, самоубийств.
Индивидуализм в российской культуре.
В России обсуждение антитезы «индивидуализм – коллективизм» началось в конце 19 – начале 20 вв., причем не столько в науке, сколько в околонаучной публицистике. Характерными чертами литературно-полемической дискуссии того времени о российской культуре были вольные допущения и смелые гиперболы, а также концентрация внимания на «загадках русской души» и «особом пути» российского государства.
Основной заслугой философов «серебряного века» стало выделение в русском национальном характере диаметрально противоположных ориентаций. Константация «индивидуализма, обостренного сознания личности и безличного коллективизма» – визитная карточка таких классиков отечественной философии как Н.А.Бердяев и Г.П.Федотов , хотя первый описывал дореволюционную Россию, а второй ссылался на Россию советского времени.
В советскую эпоху ценности коллективизма были объявлены государственной идеологией, а ценности индивидуализма – проявлением отсталости и антиобщественного эгоизма. Конечно, это не привело к полному уничтожению индивидуалистических начал в сознании россиян, но все же сильно их придавило. Реабилитация индивидуалистических ценностей началась только в 1980-е. Отсутствие культуры синтеза индивидуалистических и коллективистских ценностей привело к тому, что в 1990-е, во время радикальных реформ, среди энергичных и самостоятельных людей широкое распространение получила психология социального дарвинизма, позволяющая сильной личности вообще не считаться с другими членами общества. Одним из результатов столь уродливого возрождения индивидуалистических начал стала «великая криминальная революция», сильно подорвавшая доверие многих россиян к рыночным реформам.
Эмпирические исследования места индивидуализма в российской ментальности начались лишь в 1990-е. Оригинальных методологических разработок, способных конкурировать на международном уровне, у российских ученых пока нет. Но зато у них появилась вполне реальная возможность сравнивать ранее полученные данные по разным странам мира с данными по России.
Изучение развития индивидуализма в российской культуре ведется отечественными исследователями в проектах двух типов.
1) Коллективные проекты, реализуемые совместно с зарубежными коллегами.
Россия из пассивного объекта исследования начала превращаться в полноправного участника международных исследовательских проектов. Российские ученые принимают участие в проектах Роберта Хоуза (исследовательская программа по глобальному анализу лидерства и поведения в организациях GLOBE – Global leadership and organizational behavior effectiveness), Ш.Шварца, Ф.Тромпенаарса и некоторых других.
2) Самостоятельные проекты, ограничивающиеся рамками России.
Среди работ этого типа превалируют исследования, которые опираются на методологию, предложенную Г.Хофстедом. Ведущими специалистами в данной области являются А. Наумов, коллектив из ИС РАН под руководством В.Ядова , а также Ю.В. и Н.В.Латовы.
Полученные отечественными учеными в конце 1990-х – начале 2000-х оценки индекса индивидуализма по Г.Хофстеду варьируются в интервале 41–55 (Табл. 3). Для сравнения следует сказать, что по уровню индивидуализма западные страны имеют хофстедовы индексы порядка 65–90, восточные – порядка 15–45. Таким образом, результаты исследований проведенных российскими учеными, подтвердили предположение русских философов о «слиянии» индивидуализма и коллективизма в российской повседневной жизни: если люди Запада тяготеют к ярко выраженному индивидуализму, а люди Востока – к ярко выраженному коллективизму, то для российской культуры характерна «промежуточность» (возможно, чуть более близкая к Востоку, чем к Западу).
Этот вывод о противоречивом сочетании в сознании россиян ценностей индивидуализма и коллективизма подтверждают и ряд других исследований по России, не связанных не с хофстедовой, не с другими этнометрическими методами. Например, проведенные в середине 1990-х исследования ВЦИОМ дали следующий результат: 58% опрошенных не одобряет тех, кто пытается выйти за рамки коллектива, но при этом только 20% считает, что необходимо руководствоваться мнением большинства и 56% выступает за самостоятельное принятие решений. Позже, уже в начале 2000-х, по оценкам современного российского социолога М.К.Горшкова, доля приверженцев индивидуалистических ценностей (25–30% населения России) оставалась ниже доли приверженцев коллективизма (35–40%).
Хотя исследования места индивидуализма в российской культуре только начали развертываться, а уже полученные данные довольно неоднозначны, все же можно констатировать, что индивидуалистические ценности так и не смогли стать господствующими. Возможно, это связано с тем, что они еще не успели завоевать лидерство; но существует и мнение, что в рамках российской культуры индивидуализм не может стать доминирующим мировоззрением, поскольку противоречит ее основополагающим принципам.
Материалы в Интернете: фон Хайек Ф. Индивидуализм (http://www.biglib.com.ua/data/0010/10_15.gz)
Латова Наталия
Литература:
Hofstede G. Culture"s Consequences: Intern Differences in Work-Related Values
. Beverly Hills, L., 1980
Наумов А. Хофстидово измерение России
(влияние национальной культуры на управление бизнесом
). – Менеджмент. 1996, № 3
F., Hampden-Turner Ch. When Two Worlds Collide
. – Intercultural Management Consulting. 2000S.H.A Theory of Cultural Values and Some Implications for Work
. – Applied Psychology: an international review. 1999. Vol. 48 (1)
Латов Ю.В., Латова Н.В. Российская экономическая ментальность на мировом фоне
. – Общественные науки и современность. 2001, № 4
Данилова Е., Тарарухина М. Российская производственная культура в параметрах Г. Хофштеда. – Мониторинг общественного мнения. 2003, № 3 (65)
