Коряки — основное население севера Камчатки. По хозяйственным занятиям народность можно условно разделить на две группы — оседлых и кочевых коряков. Жители побережья называли себя нымыланами. Слово «нымыланы» в переводе означает «обитатели оседлых селений». Кочевники, бродившие со стадами оленей по тундре, именовали себя чавчувенами, то есть «оленными людьми». И оседлые, и оленные коряки, несмотря на некоторые языковые и бытовые различия, сознавали себя единым народом.
Название коряки появилось в русских документах ещё в XVII веке. Оно было заимствовано от юкагиров (Юкагиры
— народность Северо-Восточной Сибири, жившая на территории от реки Лены до устья реки Анадыря.), с которыми коряки общались задолго до встречи с русскими. Вероятно, название происходит от корякского слова «кор» — «олень» и означает людей, находящихся при оленях. На северо-востоке коряки граничили с чукчами , на севере и северо-западе — с юкагирами и эвенами , на юге — с ительменами .
ОСЕДЛЫЕ КОРЯКИ жили на восточном и западном побережьях Камчатки. При единстве происхождения они все же делились на группы, связанные с их расселением по полуострову: на карагинцев, алюторцев, апукинцев, паланцев, коряков побережья Пенжинской губы, коряков северо-западного побережья Охотского моря.
Оседлые коряки занимались морским промыслом и рыболовством, охотились на диких оленей, горных баранов, медведей, лисиц, соболей. Корякские мастера достигли высокого совершенства в изготовлении орудий охоты и рыболовства. Часть добычи обменивали у кочевых коряков на оленьи шкуры и мясо. Добычу делили поровну между семьями, члены которых участвовали в охоте. Часть ее отдавалась престарелым и нетрудоспособным жителям селения.
Важным средством существования береговых жителей являлась и рыбная ловля, способы которой походили на ительменские. Похожими были и способы охоты. Подсобное значение имела охота на уток, гусей, лебедей. Этим часто занимались дети. Собирали и дикорастущие растения — ягоды (шикшу, жимолость, бруснику), кедровые орехи, съедобные корни.
Жилищем корякам-нымыланам, как и ительменам, в зимнее время служила полуземлянка. Летом переселялись в шалаши-балаганы. Несколько жилых построек-зимников составляли селения — острожки (От слова «острог». Название дано землепроходцами, хотя русские остроги существенно отличались от острожков народовКамчатки.). Они строились на возвышенных местах с обзором округи, иногда постройки обносились земляными стенами и частоколом.
В хозяйстве оседлых коряков мужской и женский труд разделялся, однако женщины, занимавшиеся приготовлением пищи, выделкой шкур, собирательством, могли принимать участие в рыбной ловле, а при необходимости и помогать мужчинам в охоте на морского зверя.
Основной социальной единицей у оседлых коряков была семья. Мужчины из нескольких семей объединялись для строительства байдары. Добыча распределялась в таком случае поровну. Если же хозяином байдары был один из людей, принимавших участие в охоте, то он получал два пая. Мясом и жиром добытых морских зверей наделялись не только участники охоты, но и старики, и сироты, и немощные. Имущественное расслоение среди береговых оседлых коряков было слабее, чем среди оленных.
КОРЯКИ-ОЛЕНЕВОДЫ в отличие от оседлых коряков были более едины. Их хозяйство и быт существенно отличались от хозяйства и быта обитателей морских побережий.
Оленеводческое хозяйство коряков было замкнутым и обособленным. В нем не происходило заметных усовершенствований, все шло по выработанным веками традициям. Оленеводы кочевали по тундре, перемещаясь иногда на очень дальние расстояния: с Охотского моря на , оттуда к реке Апуке, впадающей в Берингово море.
Чавчувены приспособили свою жизнь к заботам об оленьих табунах. Зимовали в укрытых от ветра долинах, где снег не препятствовал оленям искать подножный корм.
Охота и рыболовство имели у коряков-оленеводов подсобное значение. Осенью они возвращались к семьям, а с первым снегом вновь отправлялись на зимние пастбища.
Стойбища оленных коряков состояли из нескольких яранг, крытых оленьими шкурами. В центре зимнего жилища раскладывали костёр, внутри были меховые пологи по количеству семей. При перекочевках все имущество перевозили на прочных легких нартах. В изготовлении нарт, возведении яранг люди проявляли изобретательность и мастерство.
Одежда оленных коряков изготовлялась из выделанных шкур. Она была разной: каждодневной и праздничной. Праздничную шили из тонко обработанной замши. Женщины носили серьги и браслеты из бисера, нанизанного на кожаный ремешок или нитку из жил.
Мужской и женский труд также разделялся: мужчины пасли оленей, охотились, изготовляли средства передвижения, а женщины готовили пищу, выделывали шкуры. Но при необходимости женщины помогали и в выпасе оленей.
У коряков-оленеводов существовали стойбищные объединения, при которых хозяева равного достатка выпасали оленей сообща. С появлением имущественного неравенства малооленные коряки группировались вокруг владельца больших оленьих табунов, являясь фактически его батраками. И хотя все же сохранялись некоторые правила уравнительного распределения мяса и шкур, наряду с общинной собственностью на пастбища и угодья появлялась и частная.
Использованные источники:
- Сергеев В. Д. «Страницы истории Камчатки. Дореволюционный период.» Дальневосточное книжное издательство, г. Петропавловск-Камчатский, 1992 г.
Коряки , единого самоназвания не имели (групповые самоназвания: «чавчыв», «чав’чу» («оленевод»), «нымылгын» («местный житель»), «нымылг–аремку», «кочующий житель» и др.), или «нымыланы», «чавчувены», «алюторцы» - коренное население северной части полуострова Камчатка. В настоящее время компактно проживают в Камчатском крае, Магаданской области и Чукотском автономном округе России.
Первые упоминания о коряках в русских документах относятся к 30-40-м годам XVII века, тогда же впервые появляется и этноним «коряки». Вероятно он заимствован у юкагиров или эвенов, от которых русские первопроходцы и узнали об этом народе. Юкагиры называли этот народ «карака», эвены - «хэёкэл» («тот, кто показывается из-за бугра), что в русской адаптации и превратилось в слова «коряк». Существует предположение, что этноним «коряк» восходит к корякскому слову «хора» - «олень».
Общая численность коряков в настоящее время составляет около 9 тысяч человек, они являются коренным населением Корякского автономного округа Камчатской области (около 7 тысяч), живут также в Чукотском автономном округе и в Северо-Эвенкийском районе Магаданской области. Основные этнографические группы: коряки береговые, оседлые (нымыланы), коряки оленные и кочевые (чавчувены).
Говорят коряки на корякском языке чукотско-камчатской семьи, письменность - на русской графической основе. В настоящее время коряки говорят в основном по-русски, около 2 тысяч человек сохраняют корякский язык, около тысячи - алюторский язык.
Часть верующих коряков - православные, но широко распространены традиционные верования: шаманизм и промысловые культы.
Коряки ранее (да и сейчас) разделялись на две большие хозяйственно-культурные группы: береговые - рыболовы и охотники на морского зверя и тундровые - оленеводы.
Каждая группа включала несколько более мелких территориальных групп и говорила на своём языке или диалекте.
Тундровые коряки («кочевые», «чавчувены», самоназвание - «чавчыв», «чавчывав», т.е. «оленевод»), это кочевые жители внутренней тундры, занимающиеся разведением оленей, говорят они на собственно корякском языке. К ним относятся каменцы, проживающие на побережье Пенжинской губы), паренцы, проживающие на реке Парень, на северо-востоке полуострова Тайгонос, итканцы, живущие в сёлах Верхняя, Средняя и Нижняя Иткана на востоке полуострова Тайгонос и апукинцы, проживающие в низовьях реки Апука.
Береговые коряки (или «оседлые») - «нымыланы», самоназвание «нымылъын», «нымылъу», - это оседлые жители побережий, занимающиеся морским рыбным промыслом. Исконный язык - алюторский, поэтому всю группу иногда называют алюторцами. К ним относятся паланцы (северо-западное побережье Камчатки между сёлами Усть-Воямполка и Лесная), карагинцы (побережье Карагинского залива между сёлами Ука и Тымлат) и собственно алюторцы (северо-восточное побережье Камчатки между сёлами Тымлат и Олюторка)
К береговым корякам близки кереки (берег Берингового моря между бухтой Наталья и мысом Наварин), в советское время их включали в состав коряков.
ИСТОРИЯ ПРОИСХОЖДЕНИЯ И РАЗВИТИЯ КОРЯКОВ
Историю происхождения коряков связывают с автохтонной культурой их предков (судя по культурной близости) - охотской культуры первого тысячелетия н. э.В бассейне Охотского моря археологами выявлены памятники охотской культуры - культуры охотников на морского зверя, рыболовов и охотников на дикого оленя, в которой прослеживаются черты корякской культурной традиции, в относительной хронологической непрерывности вплоть до древнекорякских поселений XVI-ХVII вв.
Основу охотской культуры составляют внутриконтинентальные неолитические традиции Прибайкалья и юго-восточные компоненты Приамурья. Древние племена коряков постепенно продвигались вглубь Камчатки, а переход к морскому зверобойному промыслу и оседлости способствовал обособлению отдельных групп древних коряков, дроблению древнекорякского языка на диалекты, становлению специфических черт культуры береговых коряков и их современного физического облика.
Приобщение к оленеводству произошло у коряков в XI-XVI веках вследствие его заимствования отдельными группами оседлых зверобоев у эвенков в районе Пенжинской губы, а также на восточном побережье Камчатского полуострова, примыкающем к Чукотке. Первоначально оленеводство лишь дополняло уже сложившийся хозяйственный комплекс прибрежных жителей - охоту на морского зверя и диких оленей, рыболовство и приморское собирательство, но позднее оно трансформировалось в специализированное пастбищное оленеводство.
Наиболее тесно коряки взаимодействовали с ительменами, что фиксируется практически во всех сферах культуры, а с ХVII века наиболее значимым фактором, определяющим облик корякской культуры, становятся корякско-русские связи. Совместное проживание с русскими, прежде всего береговых коряков, изменило их хозяйство и быт, хотя «оленные» коряки в большей степени сохранили особенности своей культуры. Таким образом, на облик этнической культуры коряков оказали влияние как общерегиональные факторы формирования палеоазиатских народов, так и этнокультурные связи с соседями.
Следует отметить, что взаимоотношения береговых коряков, нымыланов с русскими в первые десятилетия русской колонизации складывались весьма сложно и казачьи отряды, продвигавшиеся к от Охотска и Анадыря, встречали ожесточённое сопротивление, причём война с охотскими береговыми коряками тянулась вплоть до середины XVIII века, и в ходе её нымыланы потеряли до половины общей числленности, особенно сильно пострадали алюторцы, паланцы, а также пенжинские коряки, численность которых сократилась в 3-4 раза. Кроме того, сильное опустошение среди нымыланов произвела также и эпидемия оспы в 1769-70 годах.
Тундровые коряки, чавчувены быстро приняли российское подданство и согласились платить ясак, причём казаки нередко привлекали их к походам против береговых коряков. В то же время происходили и частые военные столкновения чавчувенов с оленными чукчами, которые также воевали с русскими. К началу 80-х годов XVIII века, когда чукотско-корякские войны прекратились, чавчувены потеряли более половины населения, лишились части оленей и вынуждены были уступить чукчам и эвенам часть своей территории, откочевав от Анадыря к Гижиге и далее на Камчатку. Общая численность береговых и оленных коряков к концу XVIII века достигала пяти тысяч человек.
Со 2-й половины XVIII века установились мирных отношений береговых коряков с русскими первопроходцами и начинается постепенное сближение двух народов, появляются русские поселения - Гижига, Пенжино и др., широкое распространение получает торговля, в быт коряков входят новые орудия труда, металлическая утварь, мануфактурные изделия, пищевые продукты. На Охотском побережье распространяется русский язык и растёт число смешанных браков.
В XIX веке контакты коряков с соседними племенами ещё более расширяются, особенно с ительменами (карагинцы и паланцы) и северных групп чавчувенов с «оленными» чукчами.
С 30-х годов XIX века наметился стабильный рост численности коряков и по переписи 1897 их было более 7 тысяч человек.
ЯЗЫК
Коряки, как и другие палеоазиатские народы северо-восточной Сибири, относятся к материковой группе популяций арктической расы монголоидов Корякский язык входит в чукотско-камчатскую группу палеоазиатских языков, в которой он ближе всего к чукотскому.
Близость языков объясняется общностью языкового субстрата, из которого в различные временные периоды и обособлялись языки современных народов Северо-востока Сибири. Вначале, вероятно, это был ительменский язык, который длительное время развивался автономно, а затем - чукотский и корякский, которые дольше сосуществовали в субстратном состоянии в условиях достаточно активных контактов между этими народами.
В структуре языка культурно-хозяйственное разнообразие коряков отразилось в диалектах, названия которых, соответствуют выделяемым группам: чавчувенский, каменский, апукинский, паренский, итканский, олюторский, карагинский, паланский, керекский. Диалекты олюторцев и кереков, как самостоятельных этносов, выделяют в настоящее время как самостоятельные языки.
В 1932 году под руководством В.Г. Богораза, лингвист С.Н. Стебницкий подготовил «Красную грамоту» - первый букварь на корякском языке. Сложность распространения грамотности среди коряков заключалась в делении их языка на две диалектные группы - северную и южную, каждая из которых состояла из говоров (4 и 3 соответственно). Наряду с ними выделялся и ещё один диалект - коряков-оленеводов чаучу. Поскольку чаучу составляют около половины численности коряков, именно их язык был взят за основу создания письменности, учебной и массовой литературы. В 1937-1938 году обучение было переведено на алфавит с русской графической основой.
ХОЗЯЙСТВО КОРЯКОВ - ОЛЕНЕВОДСТВО, РЫБОЛОВСТВО И ОХОТА.
Этническая культура коряков представлена двумя основными хозяйственно-культурными типами - оленеводство и рыболовство и охота на морского зверя.
Оленеводство - основа жизнеобеспечения коряков-чавчувенов (чаучу) которое дополняется охотой и рыболовством. Оседлые коряки занимались рыболовством, морской и сухопутной охотой, но для различных территориальных групп оседлых коряков, значимость данных видов хозяйства могла меняться. У алюторцев оленеводство лишь дополняется промысловым комплексом.
Оленеводство коряков-чавчувенов является крупностадным и по организации и продуктивной направленности соответствует самодийскому. Отличия фиксируются лишь в менее протяженных маршрутах сезонных перекочевок, летнем выпасе в горах и разделении стойбища, а также отсутствия пастушеской собаки. Для коряков-оленеводов был также характерен высокоспециализированный олений транспорт.
Для алюторцев характерна меньшая обеспеченность хозяйств оленями и кооперация малооленных хозяйств, они больше времени уделяли охотничьему промыслу.
Рыболовство составляло основу хозяйства оседлых коряков - карагинцев, алюторцев, паланцев, а морской зверобойный промысел - пенжинцев и апукинцев. В начале XX века охотой на морских животных занимались до 63 % хозяйств коряков.
Ловили лососёвых рыб - кету, горбушу, нерку, кижуча, чавычу, кунжу, в основном в устьях рек во время нерестового хода, а также корюшку, ленка, сельдь, хариус, зимой практиковался подлёдный лов наваги. Орудия лова - сети из крапивных или жильных ниток, а позднее - привозные сети, реже удочки.
Развит также и пушной промысел (охота на соболя, лисицу, выдру, горностая, росомаху и белку), который, однако, до прихода русских большого значения не имел, коряки охотились в основном на медведя, горного барана и диких оленей.
Охотились весной и осенью на нерпу, лахтака и ларгу с помощью гарпунов, сетей, колотушек и ружей, у пенжинских коряков был наиболее распространён промысел с байдар, карагинцы выезжали к морю по льду на нартах. Зверя добывали также на лежбищах. В прошлом важное значение имела и охота на китов.
Особенностью культуры оседлых коряков было и упряжное собаководство, разнообразные средства передвижения по воде, имеющие много общего с чукотскими и эскимосскими традициями.
Традиционное хозяйство береговых коряков было комплексно, и в хозяйственном комплексе оседлых коряков рыболовство занимало ведущее место. Рыбный промысел, преимущественно речной и прибрежный, был наиболее развит у карагинцев, алюторцев и паланцев. Морским зверобойным промыслом в Охотском и Беринговом морях занимались все группы оседлых коряков и оленеводы-алюторцы.
Собирательство особенно было распространено у оседлых коряков – собирали съедобных моллюсков, яйца диких птиц, ягоды, орехи, ивовую кору, морскую капусту, дикий щавель, сарану, кипрей, борщевик и т.д.
СЕМЕЙНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
Основной экономической единицей всех групп коряков в XIX - начале XX вв. была большая патриархальная семья. Известно и многожёнство, хотя в конце XIX века оно уже не имело широкого распространения. Браки заключались внутри одной локальной группы, брачная система коряков исключала двоюродных кузенов, существовал и «калымом» (как в Средней Азии) - т.е. отработка за жену. Соблюдались также обычаи левирата (когда вдова была обязана или имела право вступить вторично в брак только с ближайшими родственниками своего умершего мужа, в первую очередь - с его братьями) и сорората, когда мужчина вступал в брачные отношения с несколькими женщинами - родными или двоюродными сестрами. У всех групп коряков существовало строгое половое разделение труда.
Обитатели стойбища были связаны отношениями родства, численность населеия стойбища достигала иногда 50-70 чел. «Главой», т. е. распорядителем хозяйственной жизни стойбища, считался владелец большей части стада. Несколько стойбищ, кочующих на определённой территории, объединялись в группы, связанные кровными или брачными узами, а также и экономическими отношениями, возглавляли эти группы «старосты».
Формы собственности коряков - общинная на пастбища и частная на оленьи стада. Оленеводческое хозяйство чаучу, оленеводов, до его «реконструкции» в советский период оставалось патриархально-натуральным с заметными чертами первобытнообщинных отношений.
ОДЕЖДА, ЖИЛИЩА, ДОМАШНИЕ ПРОМЫСЛЫ
Традиционных домашние промыслы - это обработка дерева, кости, металла, камня, плетение, выделка шкур, в древности корякам было известно и примитивное гончарство.
Употребление металлов коряки знали ещё до контактов с русскими, а XIX-XX веках центрами корякского кузнечного ремесла были посёлки паренских коряков - Парень и Куэл. Коряки занимались горячей обработкой железа, холодным способом обрабатывали медь и латунь.
Дерево употреблялось для изготовления оленьих и собачьих нарт, лодок, копий, утвари, древков копий и гарпунов, челноков для плетения сетей. Из кости и рога оленя и горного барана коряки делали утварь, ножи для разделки рыбы, кирки, развязыватели узлов, наконечники гарпунов, тормоза для оленьих нарт, гребни для расчёсывания травы.
Каменные топоры, наконечники копий использовались ещё в начале XX века, а каменные скребки для выделки шкур используют и поныне. В настоящее время традиционные отрасли оленеводство и рыболовство определяют хозяйственную направленность Корякского Автономного округа.
Жилища коряков представляют собой конические переносные юрты - яранги. Яранга имела каркасный остов из жердей, который обтягивался покрышкой, сшитой из оленьих шкур со стриженым мехом, мездрой внутрь.
У оседлых коряков преобладала округлая полуземлянка диаметром от 3-х до 12 метров с воронкообразным сооружением на крыше и стенами из деревянных плах, с центральным квадратным или округлым очагом, обложенными камнями. Зимой в землянку входили землянку через дымовое отверстие. С середины XVIII века стали появляться срубные жилища.
Единственным типом поселения у оленеводов было стойбище, состоящее из нескольких жилищ-яранг.
Специфика проведения промысла, прибрежный лов рыбы и добыча морских животных, определяла характер расселения. Поселки береговых коряков располагались по берегам рек, чаще в устьях и на морском побережье.
Традиционная зимняя одежда состояла из меховой рубахи-кухлянки, штанов, капора и обуви. Зимняя одежда двойная: нижняя - мехом к телу, верхняя - мехом наружу. Большинство кухлянок с капюшоном, штаны в длину достигали щиколоток. Мужская зимняя обувь с длинным и коротким голенищем шилась из оленьих камусов мехом наружу, подошвы обычно делали из лахтачьей шкуры. Внутрь обуви вкладывали меховые чулки-чижи. В дорогу поверх кухлянки надевали камлейку - широкую рубаху из ровдуги или материи. В комплект женской зимней одежды входили также комбинезон (керкер), меховая рубаха (гагагля), капюшон которой заменял головной убор. Летняя одежда коряков имела тот же покрой, что и зимняя, но из ровдуги, оленьих шкур со стриженым мехом, собачьих шкур, покупных тканей.
Основная пища оленеводов - оленье мясо, в основном в варёном виде. Вяленое мясо шло на приготовление ритуального блюда - толкуши (мясо растирали пестиком, добавляя коренья, жир и ягоды). Замороженным мясом питались в дороге.
Все оленные группы коряки заготавливали юколу (сушёную рыбу), летом разнообразили рацион свежей рыбой.
Для оседлых коряков основная пища - рыба, мясо и жир морских животных, причём большая часть рыбы потреблялась в виде юколы, исключительно лососёвой, а мясо морских животных варили или замораживали.
Повсеместно употреблялись продукты собирательства: съедобные растения, ягоды, орехи. В качестве возбуждающего и опьяняющего средства использовался мухомор. С конца XIX века всё большее распространение стали получать покупные продукты: мука, крупы, чай, сахар, табак.
ВЕРОВАНИЯ
Традиционное мировоззрение коряков связано с анимизмом, коряки одушевляли весь окружающий мир: горы, камни, растения, море, небесные светила. Распространено поклонение священным местам - аппапелям (сопкам, мысам, утёсам), практикуются жертвоприношения собак и оленей.
Широко распространены культовые предметы - аняпели, особые камни для гадания, священные доски в виде антропоморфных фигурок для добывания огня трением, амулеты, символизирующие тотемистических предков.
Главные обряды и праздники оседлых коряков XIX - начала ХХ века посвящались промыслу морских животных, торжественные встреча и проводы добытых животных (кита, касатки и др.). После исполнения ритуала шкуры, носы, лапки убитых животных пополняли связку семейных тотемов.
У коряков были развиты также обряды жизненного цикла, сопровождавшие свадьбы, рождение детей, похороны.
Для защиты от болезней и смерти обращались к шаманам, совершали различные жертвоприношения, носили амулеты. Преждевременный уход из жизни считали кознями злых духов, представления о которых нашли отражение в похоронно-поминальной обрядности. Погребальную одежду готовили ещё при жизни, но оставляли ее недошитой, опасаясь, что имеющий уже готовую одежду умрет раньше. Ее дошивали крупным, некрасивым швом, пока покойник находился в жилище и в это время спать строго запрещалось. Основной способ погребения - сожжение на костре из кедрового стланика. С умершим на костер укладывали его личные вещи, предметы первой необходимости, лук и стрелы, продукты, подарки ранее умершим родственникам. У береговых коряков южных групп, крещенных еще в XVIII веке, православный похоронно-поминальный обряд переплетался с традиционными обычаями: сожжением умерших, изготовлением погребальной одежды, обращением с покойником как с живым.
ИСКУССТВО И ПРАЗДНИКИ
Народное декоративно-прикладное искусство коряков представлено художественной обработкой мягких материалов (исключительно женское занятие) и изготовлением изделий из камня, кости, дерева и металла (мужское). На подолы кухлянок нашивались меховые мозаичные полосы в виде широкой каймы (опуван). Орнамент был преимущественно геометрический, реже растительный, часто вышивали реалистические фигурки зверей, сценки из их жизни. Из моржового клыка и рога вырезались миниатюрные фигурки людей и животных, изготавливались костяные серьги, ожерелья, табакерки, курительные трубки, украшенные гравированным орнаментом и рисунками.
Главный осенний праздник кочевых коряков - Коянайтатык («Перегонять оленей») устраивали после возвращения стад с летних пастбищ. После зимнего солнцестояния оленеводы праздновали «Возвращение Солнца», в этот день они состязались в гонках на оленьих упряжках, борьбе, беге с палками, набрасывали аркан на движущуюся по кругу цель, взбирались на обледенелый столб.
Также был весенний «праздник рогов» - кильвей, а осенью праздник забоя оленей у оленеводов.
У приморских охотников перед началом весеннего морского промысла устраивали праздник спуска байдары, по окончании осеннего сезона (в ноябре) праздник нерпы – «хололо» («ололо»). Существовали праздники «первой рыбы» и «первой нерпы».
И у береговых, и у оленных коряков устраивались особые религиозные церемонии по случаю добычи на охоте медведя, барана и пр. с обрядовыми плясками, представляющими натуралистические подражания движениям животных и птиц: тюленей, медведей, оленей, воронов.
Основные жанры повествовательного фольклора коряков - это мифы и сказки («лымныло»), исторические предания и легенды («панэнатво»), а также заговоры, загадки, песни. Наиболее широко представлены мифы и сказки о Куйкыняку (Куткыняку) - Вороне, который предстает и как творец, и как шутник и проказник. Популярны сказки о животных, персонажами в которых чаще всего выступают мыши, медведи, собаки, рыбы и морские звери.
В исторических повествованиях коряков отражены реальные события прошлого (войны коряков с чукчами, с эвенами, межплеменные стычки). В фольклоре заметны следы заимствований и у других народов (эвенов, русских).
Музыка коряков представлена пением, речитативами, горлохрипением на вдохе и выдохе. К лирическим относят «именную песню» и «родовую песню», воспроизводящие местные и семейные напевы.
Общее корякское название музыкальных инструментов - г’эйнэчг’ын. Это же слово обозначает и духовой инструмент, похожий на гобой, с пищиком из пера и раструбом из бересты, а также флейту из растения борщевика с наружной щелью без игровых отверстий, и пищалку из пера птицы, и трубу из бересты. Характерны также пластинчатый варган и круглый бубен с плоской обечайкой и внутренней крестовидной рукояткой с позвонками на скобе с внутренней стороны обечайки.
Современная культурная жизнь. В настоящее время в школах дети изучают родной язык. В поселке Палана открыта школа искусств, при Доме культуры работают фольклорный коллектив, кружок корякского языка и национальный танцевальный коллектив «Вэем» («Река»). На местном телевидении и радио ведутся передачи на корякском языке.
Для защиты интересов коренных жителей округа образована общественная организация «Коренные народы Севера Корякского автономного округа», в Корякском автономном округе принимают законы, которые должны помочь сохранить и возродить национальный уклад жизни, традиционные формы хозяйствования. В последние десятилетия успешно развивается профессиональная хореография (национальный танцевальный ансамбль «Мэнго») и изобразительное искусство, созданы созданы объединения художников-любителей и литераторов, особой известностью пользуются художник Кирилл Кильпалин и писатель Коянто (В. Косыгин).
А.А. Каздым
,
Академик Международной Академии наук, член МОИП
Коря́кский язы́к - язык коряков , относится к чукотско-камчатской семье палеоазиатских языков .
Варианты наименования корякского языка, принятые в 30-е -40-е годы XX века , - «коряцкий», «нымыланский». Последнее наименование было введено из-за его благозвучности, с точки зрения русских работников Учебно-педагогического издательства, по сравнению с наименованием «корякский». Нымыланами (от нымным - селение) называют оседлых коряков в отличие от чавчувенов (чав’чывав" ) - кочевых коряков-оленеводов. «Нымылан» не является самоназванием. Оседлые коряки называют себя по наименованию селения - в’эемлелг’у - лесновцы, ӄаяӈынылг’у - карагинцы, элутэлг’у - алюторцы.
Происхождение наименования «коряк», общего для всей народности, неясно. Одна из этимологий - ӄорак - у оленей (ӄойаӈа , ӄораӈа - олень).
На корякском языке частично выходила газета «Народовластие ». По состоянию на 2012 год корякские странички регулярно печатаются в газете «Абориген Камчатки».
Фонология
Для корякского характерен сингармонизм гласных.
Ударение
В подавляющем большинстве случаев ударение в двусложных словах падает на первый слог. В то же время в двусложных словах, образованных редупликацией корневой морфемы на слух определить ударение бывает весьма сложно. В словах, где более 2 слогов характерно помещать ударение на предпоследний слог (имеются исключения). Таким образом ударение не фиксируется на каком либо слоге основы, а сдвигается при изменении слова. В словах, имеющих более 4 слога относительно равномерно чередуются ударные и безударные слоги.
Редукция гласных в безударном слоге невелика, и в ударном и в безударном слоге они сохраняют свои качества.
Морфология
Корякский язык относится к языкам агглютинативного типа. В каждом корякском слове выделяется корневая и аффиксальная морфема (обычно несколько). Аффиксальные морфемы имеют несколько функций, такие как: 1. Уточнение, дополнение или преобразование главного лексического значения слова; 2. Выражение грамматических категорий; 3. Синтаксическая связь слова с другими словами предложения.
Словообразование
Как и в других чукотско-камчатских языках, для корякского характерно явление редупликации корня слов. Этим способом образовано значительное количество имён существительных. Повтор корневой морфемы может быть как полным, так и неполным. Примеры: гилгил (льдина), вэтвэт (работа), вилвил (цена, плата), г’ылг’ыл (снег), кыткыт (наст), нымным (селение), мыгмыг (волна), тилтил (крыло), томтом (хвоя), чольчоль (соль), г’ичг’ич (капля) и др. Примерами слов с неполной редупликацией могут служить: алаал (лето), в’унэв’ун (кедровая шишка), гийигий (лестница), ипиип (пар, дым), йиттыйит (морошка), кымгыкым (блоха), кыччакыч (пена), тимитим (плот), энмыэн (скала) и др. Иногда в корякском языке имеются слова с одним и тем же значением, образованные редупликацией и аффиксально, например: милгымил и милгын (огонь, костёр).
Важную роль в словообразовании играет также сложение двух основ, например: таӄлеваӈъян - пекарня (от слов таӄлеваӈ-кы - ‘печь хлеб’ и я-яӈ-а - ‘дом’); ынпыӄлавол - старик (от слов н-ынпы-ӄин - ‘старый’ и ӄлавол - ‘муж’); калитыник - вышивать (от слов кали-кал - ‘роспись’ и тыник - ‘шить’), в’йитиӈу-н - вдох (от слов в’йи - ‘воздух’ и тиӈу - ‘втягивать, тянуть’). Характерно также то, что составные слова иногда становятся источником образования новых лексических единиц, например: гаймо лыӈык - желать, гаймо лыӈгыйӈык - желание. Ряд широкоупотребительных морфем корякского языка употребляется и как корневые и как аффиксные.
Другой способ словообразования - аффиксация (в корякском характерно добавление как суффиксов, так и префиксов). Примеры: почта-лг’-ын - почтальон; корова-тг’ол - говядина; нывэлы-ны - остановка. В корякском имеются различные деривационные суффиксы: уменьшительный суффикс -пиль/пэль (несёт также уменьшительно-ласкательный оттенок); увеличительный -нэӄу/наӄо и др. Примеры: яяӈа (дом) - яя-пэль (домик); милут (заяц) - милютэ-пиль (зайчик), в’ала (нож) - в’ала-наӄо (большой нож) и др.
Суффикс -чг служит для образования существительных с пренебрежительным или отрицательным оттенков, например: милут (заяц) - милота-чг-ын (зайчишка). Этот суффикс может входить также в личные имена для придания отрицательного оттенка. Существительные, означающие самку животного образуются при помощи префикса -ӈэв/ӈав , например: коня (конь) - ӈав’коня (кобыла). Для образования существительных со значением детёныш животного используется префикс -ӄай , например: ӄайӈын (медведь) - ӄай-кайӈын (медвежонок).
Грамматическое число
В корякском выделяют единственное, множественное и двойственное числа. Числа фактически различают лишь в основной форме существительных, тогда как в падежных формах грамматическое число не выражается: гыйника (зверем, двумя или многими зверями).
Диалекты
В литературе упоминаются 11 корякских диалектов - чавчувенский, карагинский, апукинский, алюторский (олюторский), паланский (палланский, лесновский), кахтанинский, рекинниковский, каменский, итканский, пареньский, гижигинский. С. Н. Стебницкий относил к диалектам корякского языка и керекский (кэрэкский) язык . В настоящее время в КАО основными диалектами являются чавчувенский, паланский, алюторский, карагинский.
В основу классификации корякских диалектов положен признак соответствия звуку й в якающих диалектах (к якающим относится и чавчувенский) звуков т, р в такаюше-ракающих диалектах: чавчувенское йайаӈа , апукинское йайаӈа , алюторское рараӈа , палланское рараӈа , карагинское рараӈа (ср. чук. йараӈы ) - дом; чавч. йайол , апук. йайол , алют. татул , пал. таттол , караг. татол - лиса.
Некоторые употребительные слова полностью совпадают в диалектах: в’ала - нож (чавч., караг., пал., алют.) и далее в тех же диалектах - мимыл - вода, милгын - огонь, мыгмыг - волна, ынныын - рыба, ӄэтаӄэт - кета, пиӈпиӈ - зола, лиглиг - яйцо. Наряду с этим есть лексические расхождения: чавч. кмин, ыпиль , караг. ненег, уп , пал. унюнюпи - ребёночек; чавч. калал , караг. ассуас , пал. ачуач - горбуша; чавч. г’аткэн, , карат. нынырхак, , пал. нынакк, ин - плохой"; в большинстве слов, сопоставляемых по диалектам, обнаруживаются звуковые соответствия: чавч. йайатык и алют. таратык - уронить; чавч. ӈыток и алют. ӈытукки - выходить; чавч. пэлак и алют. пилак - оставить; чавч. эчги и алют. асги - сегодня.
Различия в склонении существительных сводятся, в основном, к различной группировке локативных падежей. В паланском, карагинском нет форм двойственного числа, чавчувенский регулярно соответствующие формы образует.
В чавчувенском, апукинском, рекинниковском настоящее время глагола выражается конфиксом ку-/ко-…-ӈ , в паланском, алюторском, карагинском показатель настоящего времени -ткын (ср. чук. -ркын ).
Несмотря на некоторые затруднения в общении, между говорящими на разных диалектах сохраняется понимание в той мере, которая диктуется общей нормой. У коряков, говорящих на разных диалектах, существует понимание этнического единства и принадлежности к общему языковому коллективу.
По-чавчувенски говорят коряки-оленеводы на всей территории округа. Описывая апукинский диалект корякского языка, С. Н. Стебницкий отмечает, что апукинцы составляют «не более 4 % всех коряков».
Письменность
Корякский язык входит в число младописьменных языков. Письменность на корякском языке была создана в 1931 году . Первый алфавит корякского языка базировался на латинице :
| A a | B в | Є є | D d | E e | Ә ә | F f | G g |
| H h | I i | Ь ь | J j | K k | L l | M m | N n |
| Ņ ņ | Ŋ ŋ | O o | P p | Q q | R r | S s | T t |
| Ţ ţ | U u | V v | W w | Z z |
Материалы по корякскому языку
Словари
- Корсаков Г. М. Нымыланско-русский словарь. - Л., 1939.
- Молл Т. А. Корякско-русский словарь. - Л., 1960.
- Жукова А. Н. Русско-корякский словарь. - Л., 1967.
- Жукова А. Н. Словарь корякско-русский и русско-корякский. - 2-е изд. - Л., 1989.
- Мудрак О. А. Этимологический словарь чукотско-камчатских языков. - М., 2000.
- Пронина Е. П. Учебный тематический словарь разговорной лексики корякского языка. - СПб., 2002.
- Пронина Е. П. Картинный словарь корякского языка. - СПб., 2003.
Грамматика
- Жукова А. Н. Грамматика корякского языка. Фонетика и морфология. - Л., 1972.
- Жукова А. Н. Язык паланских коряков. - Л., 1980.
- Жукова А. Н. Корякский язык: Учебник для учащихся педагогических училищ. - Л., 1987.
- Стебницкий С. Н. Очерки по языку и фольклору коряков. - СПб.: Музей антропологии и этнографии РАН, 1994.
Коряки (единого самоназвания нет; групповые самоназвания: чавчыв, чавчу, нымылгын ) - народ, коренные жители полуострова Камчатка. Населяют Корякский автономный округ Камчатского области, Чукотский автономный округ, а также северные районы Магаданской области.
По месту жительства и культурно-хозяйственному типу коряки, как и чукчи, делятся на две группы – тундровые (оленные, кочевые оленеводы) и приморские (оседлые, береговые, «сидячие» коряки, морские зверобои, рыболовы, охотники).
Численность в России 8,9 тыс. человек. Говорят на корякском языке, относящимся к чукотско-камчатской группе палеоазиатских языков. Ближайшими соседями коряков являются чукчи . Общая численность коряков до прихода русских составляла около 10 тыс. человек.
Этноним
Единого самоназвания коряки не имели. Групповое самоназвание: чывчавыв (ед. ч. чавчыв, чавчу ) – оленевод, «богатый оленями», для обозначения оленных коряков; нымылъу (ед.ч. нымылъын ), нымылгын, «местный житель», поселянин – самоназвание приморских коряков. Название «коряки» (XVII в.) происходит от корякского корня кор - «олень». Основой для названия послужила форма местного падежа от этого корня – корак, т.е. «у оленей находящиеся». По другой версии этноним «коряк» был заимствован русскими от юкагиров или эвенов, которые называли коряков кӓрӓкӓ (юкагирское название) или хэëкэл («тот, кто показывается из-за бугра» - эвенское название).
Численность
Численность коряков в 1989 г. составляла в СССР 9242 чел., в т.ч. в РФ - 8942. В Корякском автономном округе коряков 6572 (71% от общего числа). В Магаданской области – около 11% (1013 чел.). Заметной миграцией становится коряков за пределы традиционной территории обитания. Так, если общая численность коряков выросла в 1970-1989 гг. на 25%, то в Корякском автономном округе лишь на 11%. В 2002 г. численность коряков в России составила 8743 человек.
Язык
Первые сведения о языке коряков были собраны С.П. Крашенинниковым в середине XVIII в. До начала XX в. Корякский язык почти не изучался. Его изучение было возобновлено и поставлено на научную основу В.Г. Богоразом . В трудах ученых получило обоснование родство корякского языка с другими языками чукотско-камчатской группы. Корякский язык представлен рядом диалектов, самый распространенный их которых чавчувенский диалект. На нем базируется корякская письменность на русской графической основе. Диалекты корякского языка изучены мало.
История
Проблема происхождения коряков разработана пока недостаточно. Археологические находки остатков жилищ, керамики, каменных и костяных орудий на территории северо-западной части Камчатки и побережья Охотского моря следует отнести к предкам современных приморских коряков. Древнейшие предки приморских коряков – племена древнекорякской культуры Охотского побережья, сложившейся в период неолита на основе охотничье-рыболовческого хозяйства. На рубеже I в. до н. э. – I в н. э. древнекорякская культура развилась в культуру морских зверобоев. В древнейшем происходил процесс формирования корякской этнической общности. В результате перехода к морскому зверобойному промыслу и оседлости произошло постепенное обособление отдельных групп древних коряков и дробление древнекорякского языка на ряд диалектов. Вопрос о времени приобщения коряков к оленеводству и путях его распространения остается открытым. Предполагается, что оленеводство развилось у приморских коряков в результате их контактов с тунгусскими племенами в районе Пенжинской губы и на восточном побережье Камчатского полуострова, примыкающего к Чукотке. Существует и другая точка зрения на этногенез коряков, согласно которой предки коряков в период неолита населяли районы центральной Чукотки, откуда во II тыс. до н.э. продвинулась к побережью Охотского моря, где восприняли приморский образ жизни.
Памятники устного народного творчества крайнего северо-востока свидетельствуют о тесном взаимоотношениях коряков с чукчами , эвенами , юкагирами , ительменами . Эти отношение выражались, с одной стороны, в межплеменном обмене, с другой – в военных столкновениях между приморскими и оленными коряками.
Первые сведения о коряках были получены в сер. XVII в. от казаков Семена Дежнева и Михаила Стадухина. Движение русских на Камчатку началось с походом Морозко (1690) и В. Атласова (1697 – 1998 гг.). Со второй пол. XVIII в. устанавливаются тесные торговые отношения между коряками и русскими.
Жилище
Зимние кочевые палатки оленных коряков
Жилищем коряков-оленеводов являлась яранга (яяӈа – на чавчувенском диалекте; рараӈа – на алюторском диалекте). Она представляла собой цилиндрический в основании, конический в верхней части шатер с остовом из шестов и покрытием из оленьих шкур шерстью наружу. На стойбище обычно стояло от двух до пяти яранг. Жилищем почти всех береговых коряков служила полуземлянка (лымгыян ), основу которой составляла обширная яма глубиной 1-1,5 м, выложенная внутри вертикальными бревнами в виде частокола в форме неправильного восьмиугольника. Свод кровли имел вид усеченного конуса с наружным щитом-растубом в форме воронки. Вверху крыши оставлялось отверстие, служившее выходом для дыма, световым окном и выходом из землянки в зимнее время. В качестве лестницы использовали толстое бревно с выемками-ступеньками. В полуземлянке могли проживать несколько семей. Летом рыбаки жили в каркасных сооружениях на помостах.
С конца XIX в. некоторые коряки стали жить в бревенчатых избах русского типа. В настоящее время коряки живут в поселках с типовыми домами, оленеводы - в ярангах и шалашах.
Пища
Основной пищей коряков-оленеводов являлось оленье мясо, обычно вареное. Береговые жители ели рыбу и мясо морских животных. В большом количестве коряки употребляли в пищу различные съедобные растения в качестве приправ к мясным блюдам и как отдельные кушанья. С конца XIX в. все большее распространение стали получать покупные продукты: мука, крупы, чай, сахар. Сильно распространен был листовой табак. В качестве возбуждающего и опьяняющего средства употребляли мухомор.
Хозяйство
В прошлом коряки подразделялись на девять территориальных групп, самые многочисленные из которых были чавчувены – оленеводы, составлявшие половину всей народности, и алюторцы , населявшие обширную территорию Камчатского перешейка (побережья Берингова моря и побережье Охотского моря) были типичными оленеводами; пушная охота была подсобным занятием, рыболовство также не играло заметной роли. В хозяйстве алюторцев имело место редкое сочетание рыболовства и морского промысла с оленеводством. Для остальных семи групп коряков также был характерен комплексный тип хозяйства.
Оленеводство представляло двумя типами: крупностадное и мелкостадное. Крупностадное оленеводство существовало у коряков-чавчувенов. Поголовье их стад насчитывало до 10 тыс. оленей. Оленеводство было кочевым. Выпас оленей осуществлялся силами пастухов без помощи собак. Зимой стадо паслось вблизи стойбища. В течение зимнего времени все стойбище совершало несколько перекочевок на новые пастбища. Летом пастухи угоняли стадо в горы, где был обильный корм для оленей. Стойбища располагались в это время года по берегам речек. Осенью пастухи подгоняли стадо к стойбищу. По первому снегу стадо и стойбище откочевывало на места зимних пастбищ. Олень давал главный продукт питания – мясо и основной материал для одежды и устройства жилищ – шкуры и жилы, из которых изготавливались нитки. Олень также служил у чавчувенов единственным средством передвижения.
Мелкостадное оленеводство существовало у коряков-алюторцев. Их стада насчитывали в редких случаях 1000 оленей. Характерной чертой оленеводства алюторцев являлось использование собак как ездовых животных. В каждом хозяйстве было несколько собачьих упряжек. На оленях алюторцы совершали лишь недалекие поездки. Для алюторцев характерно было сочетание оленеводство с морским промыслом и рыболовством. Весной все алюторцы выезжали на морской промысел для охоты на плавучих льдах. Летом, во время хода рыбы, алюторцы прикочевывали на устье рек, где совместно с чавчувенами заготовляли рыбу на зиму. Оленьи стада на это время оставались под присмотром молодежи. Второй тип корякского оленеводства возник значительно позже первого.
Северные оседлые коряки занимались промыслом морского зверя, который делился на два сезона: весенний и осенний. Весенний сезон начинался в середине марта и заканчивался во второй половине июня. Осенний сезон начинался в середине сентября и заканчивался во второй половине ноября. На морскую охоту выезжали на байдарках и баркасах. В древности у коряков был развит промысел кита. По преданиям охота на него производилась с помощью большой сети, сплетенной из толстых ремней. Сеть прикреплялась к прибрежным скалам и утесам. Охотники загоняли в сеть кита, который в ней запутывался. Загнанного в сеть кита охотники добивали копьями и гарпунами, затем вытаскивали на берег.
Из шкур морских животных изготовляли ремни и подошвы для обуви. Мясо и жир шли в пищу, ими запасались впрок. Жир также служил для освещения. Излишки продуктов морского промысла обменивались на продукты оленеводства.
У восточных и западных оседлых коряков побережья Берингова моря основой хозяйства было оленеводство. Рыбный промысел занимал весь летний период и начало осени. Самым распространенным способом лова рыбы у коряков были запоры, когда река с двух берегов перегораживалась сходящимися изгородями из прутьев и кольев. Ловили рыбу также при помощи железного крючка «марика» и сачка «черпушки».
Большая часть лова шла на приготовления юколы, которая весь год была основной пищей людей и главным кормом для собак. Готовую юколу складывали для хранения в амбары – шалаши на высоких сваях, крытые сухой травой. Приготовлением юколы обычно занимались женщины.
Важным подспорьем в хозяйстве оседлых и кочевых коряков служила охота, который занимались мужчины. На мясо добывали медведей, тарабаганов, диких оленей, горных баранов. Из пушных животных добывали лисицу, росомаху, зайцев, горностаев, камчатского соболя. Соболей ловили сеткой, на горностая ставили капкан, прочих зверей били стрелами, позднее ружьями.
Значительную роль в хозяйстве коряков играл сбор съедобных растений. Им занимались исключительно женщины и дети. Съедобные корни добывались преимущественно из мышиных нор. Из ягод собирали морошку, голубику. У оседлых коряков было развито собирательство съедобных моллюсков, яиц диких птиц, морской капусты, съедобных трав: дикого щавеля, сараны, кипрея, борщевика и др.
Традиционными домашними промыслами были обработка дерева, кости, металла, камня; плетение, выделка шкур. В древности корякам были известны гончарство. В хозяйстве широко применяли дерево и кость. Из дерева изготовляли оленьи и собачьи нарты, лодки, весла, копья, домашняя утварь. Из кости и рога оленя делали ножи для разделки рыбы, кирки, наконечники гарпунов, тормоза для оленьих нарт, гребни для расчесывания трав. До начала XX в. в обиходе коряков были еще каменные топоры и наконечники копий. С приходом русских среди коряков, стало распространяться огородничество, молочное животноводство, коневодство. В настоящее время традиционные отрасли – оленеводство и рыболовство – определяют экономическую направленность Камчатского автономного округа.
Транспорт
Транспортными животными у кочевых коряков были олени, которых запрягали в нарту, у оседлых – ездовые собаки, которых также запрягали в нарту. Полная упряжка собак состояла из 10-12 животных.
Для передвижения по воде (морю), коряки использовали кожаные лодки – каяки и байдарки. Байдарка использовалась, главным образом, как промысловая лодка. Летом по воде коряки передвигались на батах – лодках, выдолбленных из толстых древесных стволов. Управлялась такая лодка специальным длинным шестом. Для выхода в море использовали сдвоенные баты, соединяя две лодки при помощи толстых поперечных палок.
Музыка и танец
Игра на бубне, мужчины. с. Лесная, Тигильский район.
Важная составная часть духовной культуры коряков – хореографическое искусство, песни и музыка. Существовало четкое разграничение танцев на обрядовые и игровые. Среди песен можно отметить т.н. личные песни – песни, которые созданы и исполняются только одним человеком или подарены родителями и родственниками. Кроме личных песен широко распространены семейно-обрядовые, исполняемые в семье и передающиеся по наследству. Основным музыкальным инструментов коряков является бубен яяй , известны также вертушка тэллытал , издающая жужжащий звук при ее растягивании, свирель из коры и древесины, дудочка эйӈэчг’ын из борщевика, манок из пера утки галгычгын , который использовался как мундштучный аэрофон, перо чайки с регулятором звука гычгын яӄъяӄин и др.
Одежда
Кухлянка с капюшоном и нагрудником из камусов
Традиционную одежду коряков можно отнести к так называемому глухому типу. Основным материалом для пошива одежды у коряков в конце XIX - начале XX века служили оленьи шкуры и ровдуга, сменившие и окончательно вытеснившие к этому времени шкуры горного барана. Летняя одежда коряков имела тот же крой, что и зимняя, но изготовлялась из более лёгких материалов. Для украшения одежды коряки использовали шкуры других пушных зверей. Также одежда украшалась орнаментом и подвесками. В качестве украшений носили также браслеты, серьги, подвески, которые переделывались из старых медных и серебряных вещей. К началу XX столетия заметное распространение у них получила одежда, шитая из покупных материалов.
Семья и родовые отношения
Производственная и общественная жизнь тундровых коряков сосредотачивалось в стойбище. Раньше вместе с табунами кочевали семьи, которые выпасывали стада. Сейчас кочуют только работники табуна.
Родовая общность состояла не только из родственников. В социальное формирование входили сироты, одинокие мужчины и женщины, «вольные люди». «Вольных людей» род не приглашал и не выгонял из своей общины. Обычно это были мужчины. Они могли в любое время уйти в другое стойбище. Родовой принцип организации общности у народностей Севера на Камчатке долго сохранялся. По древним обычаям все сироты, одинокие, больные и вольные люди в роду и племени пользовались покровительством и считались родственниками и членами семьи. Особое отношение в семье было к старикам. Дети относились с почтением к старшим и слушали их советов.
Род и племя жили исключительно за счёт того, что самим удаётся создать, добыть, поэтому ответственность за судьбу рода каждый его член чувствовал с малолетства, так как человек был полностью зависим от природы. Главной в стойбище раньше считалась яранга владельца большей части стада. В ней жила семья: жена ӈэв’г’эн , холостые, женатые сыновья кмиӈу , дочери ӈавакыкав’ . В состав семьи входили братья ӄайтакалӈо . Глава стойбища являлся распорядителем всей хозяйственной жизни. Внутристойбищные связи были достаточно прочными и охватывали все стороны хозяйственной и общественной жизни коллектива. Они основывались на совместном ведении оленеводческого хозяйства, коллективном выпасе стад, скреплялись родственными и брачными узами и поддерживались древними традициями и обрядами. Родственные связи обычно охватывали всю кочевую группу.
Традиционное мировоззрение и ритуальные обряды
Вселенная, по представлениям коряков, состояла из пяти миров: земля, населенная людьми, два мира над ней и два внизу. Нижний из верхних миров населен людьми-облаками, верхний - обиталище Верховного божества. Из подземных миров верхний населен калаг’ами - злыми духами, в нижнем обитают тени мертвых. Все миры представлялись взаимопроницаемыми. Животные, люди, духи переходили из одного мира в другой. Мир умерших был как бы частью мира живущих. Жители подземного мира заботились о своих родных, оставшихся на земле, посылая им на охоте животных, помогая во всех делах; живые слали подарки умершим родственникам.
Существовал семейный и профессиональный шаманизм. Шаманом нельзя было стать по собственной воле, нельзя было и уклониться от этой миссии. Считалось, что духи сами выбирают человека для этой роли. Специальной шаманской одежды у коряков не было. Главным шаманским атрибутом был бубен яяй . Важное место в традиционном мировоззрении занимали представления о системе охранителей. Свой охранитель (шест) имелся у каждого корякского поселения.
Жизнь коряка от рождения до смерти была пронизана многочисленными ритуалами, обрядами и запретами. В основе обрядов, выполняемых по случаю добычи животных лежал древнейший миф об умирающем и воскрешающем звере. Особенно яркое выражение он нашел в празднике, устраиваемом после охоты на медведя, которого коряки считали двоюродным братом человека. Подобные обрядовые действия оседлые и часть оленных коряков совершали и над первой пойманной рыбой. Только после этого ее разрешалось употреблять в пищу. Особо почитался кит. Обрядовые церемонии, сопровождавшие его добычу, существовали у алюторцев, коряков Пенжинской губы и северо-западного побережья Охотского моря.
КорякиАвтоэтноним (самоназвание) Коряк: Этноним, который начинает использоваться с ХVII в. Его происхождение связывают с формантами кор - "олень" иак -"находящийся при", "с", т.е. "оленные".
Основная территория расселения.
Этническая территория коряков расположена на севере Камчатского полуострова.
Численность.
Численность по переписям: 1897 - 7.335, 1926 - 7439, 1959 - 6287, 1970 - 7487, 1979 - 7879, 1989 - 9242.
Этнические и этнографические группы.
В хозяйственно-культурном отношении коряки делятся на две группы. Оленеводы (чавчувены), монолитные в культурном плане, представлены несколькими территориальными группами, которые кочевали в материковых тундрах от Камчатского перешейка, до верховьев левых притоков р. Колыма. Береговые коряки (нымыланы), более разнообразные в хозяйственно-культурном плане. Иногда они обозначаются как этнотерриторальные группы: каменцы, паренцы, иткинцы (побережье Пенжинской губы Охотского моря), апукинцы (Брингоморское побережье Камчатки, на север от бассейна р. Пахачи). Далее на север - кереки (в настоящее время учитываются как самостоятельный народ, численностью около 100 чел.). На юг, по восточному побережью Камчатки, живут карагинцы, а параллельно им, на западном, расселяются паланцы. Сложнее определяется культурно-хозяйственный статус олюторцев, которые расселяются на восточном побережье от залива Корфа на юг и имеют поселения на Охотском побережье. В их хозяйстве наблюдается сочетание оленеводства, рыболовства и охоты. В настоящее время олюторцы выделяются в самостоятельный народ (численность ок. 2000 чел.). Различия между перечисленными группами фиксируется в языке на уровне диалекта, а в культуре, в соотношении основных видов хозяйственной деятельности (напр.: у паданцев преобладает рыболовство, а у каменцев, охота на морского зверя).
Антропологические характеристики.
Коряки, как и другие палеоазиатские народы северо-восточной Сибири, относятся к материковой группе популяций арктической расы монголоидов (см.: ительмены).
Язык Корякский:
Корякский язык входит в чукотско-камчатскую группу палеоазиатских языков, в которой он ближе всего чукотскому. Эта близость лингвистами объясняется общностью языкового субстрата из которого, в различные временные периоды, обособлялись языки современных народов Северо-востока Сибири. Вначале, это был ительменский язык, который длительное время развивался автономно, а затем, чукотский и корякский, которые дольше сосуществовали в субстратном состоянии, а затем, в условиях достаточно активных контактов между этими народами. Культурно-хозяйственное разнообразие коряков, в структуре их языка отразилось в диалектах, названия которых, соответствуют выделяемым группировкам: чавчувенский, каменский, апукинский, паренский, итканский, олюторский, карагинский, паланский, керекский. Как отмечалось выше, в связи с мнением о возможности наделения олюторцев и кереков статусом самостоятельной этнической общности, их диалекты также получают статус самостоятельных языков.
Писменность.
В 1932 г. под руководством В.Г.Богораза С.Н.Стебницкий подготовил «Красную грамоту» - первый букварь на корякском языке. Сложность распространения грамотности среди коряков заключалась в делении их языка на две диалектные группы - северную и южную - каждая из которых состояла из говоров - 4 и 3 соответственно. Наряду с ними выделялся еще один диалект коряков-оленеводов чаучу. Поскольку чаучу составляют около половины численности коряков, именно их язык был взят за основу создания письменности, учебной и массовой литературы. В 1937/1938 учебном году обучение было переведено на алфавит с русской графической основой.
Этногенез и этническая история.
История коряков связывается с автохтонной основой формирования их культуры. В бассейне Охотского моря археологами выявлены памятники т.н. охотской культуры (1 тыс. н.э., культура морских зверобоев, рыболовов, охотников на дикого оленя), в которой прослеживаются черты корякской культурной традиции, в относительной хронологической непрерывности вплоть до древнекорякских поселений ХУ1 - ХУ11 вв. Основу охотской куль туры составили внутриконтинентальные неолитические традиции (Прибайкалье) и юго-восточные компоненты (Приамурье). Наиболее тесное коряки взаимодействовали с ительменами, что фиксируется практически во всех сферах культуры. С ХУ11 в. наиболее значимым фактором определяющим облик корякской культуры, становятся корякско-русские связи. Совместное проживание с русскими, прежде всего береговых коряков, изменило их хозяйство и быт. Оленные коряки в большей степени сохранили особенности своей культуры. Таким образом, на облик этнической культуры коряков оказали влияние как общерегиональные факторы формирования палеоазиатских народов, так и этнокультурные связи с соседями.
Хозяйство.
Этническая культура коряков представлена двумя хозяйственно-культурными типами. Основу экономики коряков-чавчувенов составляет оленеводство, которое дополняется охотой и рыболовством. Оседлые коряки занимались рыболовством, морской и сухопутной охотой, но для различных территориальных групп оседлых коряков, значимость данных видов хозяйства могла меняться. У алюторцев оленеводство дополняется промысловым комплексом. Оленеводство коряков-чавчувенов является крупностадным и по организации и продуктивной направленности соответствует самодийскому. Региональные отличия фиксируются в менее протяженных маршрутах сезонных перекочевок, летнем выпасе в горах и разделении стойбища, отсутствии пастушеской собаки. Для олюторцев характерна меньшая обеспеченность хозяйств оленями и кооперация малооленных хозяйств, больший удельный вес промыслов. Для коряков-оленеводов был характерен высокоспециализированный олений транспорт, Основу хозяйства оседлых коряков составляло рыболовство (карагинцы, олюторцы, паланцы), морской зверобойный промысел (пенжинцы, апукинцы). В начале XX в. охотой на морских животных занимались 63 % хозяйств коряков. В отличие от пушной охоты, которая до прихода русских большого значения не имела, коряки охотились на медведя, горного барана, диких оленей. Особенностью культуры оседлых коряков было упряжное собаководство, более разнообразные средства передвижения по воде, имеющие много общего с чукотскими и эскимосскими.
Традиционные поселения и жилища.
Специфика проведения промысла, прибрежный лов рыбы и добыча морских животных, определяла характер расселения. Поселки береговых коряков располагались по берегам рек, чаще в устьях и на морском побережье. Основным типом жилища была полуземлянка, отличающаяся от аналогичных построек других народов Сибири воронкообразным сооружением на крыше, в поселениях имелись свайные хозяйственные постройки. Основным типом жилища оленных коряков было переносное жилище - яранга. http://www.hrono.ruОдежда.
У всех групп одежда коряков была глухого покроя. Чавчувены шили ее обычно из оленьих шкур, приморские использовали, наряду с оленьими, шкуры морских животных. Украшением служил мех собак и пушных зверей. Зимой носили двойную (мехом внутрь и наружу), летом - одинарную одежду. "Всепогодный" мужской комплект состоял из меховой рубахи-кухлянки с капюшоном и нагрудником, меховых штанов, головного убора и обуви. Верхние штаны шили из тонкой оленьей шкуры или камусов оленей, нижние и летние - из ровдуги или кожи, вырезанной из старой покрышки яранги. До конца XIX века береговые коряки-охотники во время промыслового сезона ходили в штанах из тюленьих шкур. Защищая кухлянку от снега, надевали широкую рубаху - камлейку - с капюшоном из ровдуги или ткани, которую носили также и летом в сухую погоду. Для дождливой погоды служила камлейка из ровдуги, обработанной мочой и прокопченной дымом. Зимняя и летняя мужская обувь - башмаковидного кроя с длинным (до колен) или коротким (до щиколоток) голенищем. Зимнюю шили из оленьих камусов мехом наружу, летнюю - из тонких оленьих, собачьих, тюленьих или нерпичьих шкур, ровдуги или непромокаемой продымленной шкуры оленя с подстриженным ворсом. Подошву делали из шкуры лахтака, кожи моржа, оленьих щеток (часть шкуры с длинной шерстью с ноги оленя над копытом). Меховой мужской головной убор - малахай капорообразного кроя с наушниками - носили зимой и летом. В комплект зимней мужской одежды входили двойные или одинарные рукавицы (лилит) из оленьего камуса. Женщины шили для себя меховой двойной комбинезон до колен. Для нижнего комбинезона чавчувенки подбирали однотонные тонкие шкуры молодых оленей, для верхнего предпочитали пестрые. У приморских корячек в одежде преобладают чередующиеся белые и темные полосы оленьего камуса и меховая мозаика. Летние комбинезоны изготавливали из продымленной шкуры оленя или ровдуги, украшали их полосками красной ткани, вставленными в швы. Поверх комбинезона женщины зимой носили двойную или одинарную кухлянку, сходную с мужской, а весной, летом и осенью - меховую рубаху гагаглю (кагав’лён) мехом внутрь, значительно длиннее мужской кухлянки. Перед и спинку гагагли украшали бахромой из тонких ремешков, подвесками из крашеного меха нерпы, а также бисером. Специальных головных женских уборов не было. Во время перекочевок женщины оленных коряков носили мужские малахаи. Женскую обувь украшали аппликацией из тонкой белой кожи с шеи собак, но по крою и материалам она была идентична мужской. Зимой женщины носили меховые двойные рукавицы. До пяти-шестилетнего возраста ребенку шили комбинезон с капюшоном (калны’ыкэй, кэкэй): зимой - двойной, а летом - одинарный. Рукава и штанины комбинезона зашивали, а после того как ребенок начинал ходить, к штанинам пришивали меховую или ровдужную обувь. В одежде детей пяти-шестилетнего возраста уже четко прослеживалось предназначение ее по половому различию.
Пища.
Питались оленные коряки мясом оленя, чаще всего вареным, употребляли также кору ивы и морскую капусту. Береговые жители ели мясо морских зверей, рыбу. С XVIII века появились покупные продукты: мука, рис, сухари, хлеб и чай. Мучную кашу варили на воде, крови оленя или тюленя, а рисовую ели с тюленьим или оленьим жиром.
Социальная жизнь, власть, брак, семья.
Основой социальной жизни была большая патриархальная (от лат. pater - "отец", arche - "власть") семейная община, объединявшая близких, а у оленных - иногда и отдаленных родственников по отцовской линии. Во главе ее стоял старейший мужчина. Браку предшествовал испытательный для жениха срок отработки в хозяйстве будущего тестя. По истечении его следовал так называемый обряд "хватания" (жених должен был поймать убегающую невесту и дотронуться до ее тела). Это давало право на брак. Переход в дом мужа сопровождался обрядами приобщения жены к очагу и семейному культу. Вплоть до начала ХХ века сохранялись обычаи левирата (от лат. levir - "деверь, брат мужа"): если умирал старший брат, младший должен был жениться на его жене и заботиться о ней и ее детях, а также сорората (от лат. soror - "сестра"): вдовец должен жениться на сестре умершей жены. Типичное селение береговых коряков объединяло несколько родственных семей. Существовали производственные объединения, в том числе байдарные (пользующиеся одной байдарой), ядром которого была большая патриархальная семья. Вокруг нее группировались другие родственники, занимавшиеся промыслом. Стойбище оленеводов, глава которого владел большей частью оленьего стада и руководил не только хозяйственной, но и общественной жизнью, насчитывало от двух до шести яранг. Внутри стойбища связи основывались на совместном выпасе оленей, скреплялись родственными и брачными узами и поддерживались древними традициями и обрядами. Начиная с XVIII века у кочевых коряков имущественное разделение (расслоение), обусловленное развитием частной собственности на оленей, привело к появлению бедняков-батраков, которые могли и не состоять в родстве с другими жителями стойбища. В начале ХХ века произошло разрушение патриархально-общинных отношений среди оседлых коряков. Вызвано это было переходом к индивидуальным видам хозяйственной деятельности: добыче мелкого морского зверя, пушной охоте, рыболовству.
Праздники, обряды.
Главные обряды и праздники оседлых коряков XIX - начала ХХ века посвящались промыслу морских животных. Основные их моменты - торжественные встреча и проводы добытых животных (кита, касатки и др.). После исполнения ритуала шкуры, носы, лапки убитых животных пополняли связку семейных "охранителей". Главный осенний праздник кочевых коряков - Коянайтатык - "Перегонять оленей" - устраивали после возвращения стад с летних пастбищ. После зимнего солнцестояния оленеводы праздновали "возвращение солнца". В этот день они состязались в гонках на оленьих упряжках, борьбе, беге с палками, набрасывали аркан на движущуюся по кругу цель, взбирались на обледенелый столб. У коряков были развиты также обряды жизненного цикла, сопровождавшие свадьбы, рождение детей, похороны. Для защиты от болезней и смерти обращались к шаманам, совершали различные жертвоприношения, носили амулеты. Преждевременный уход из жизни считали кознями злых духов, представления о которых нашли отражение в похоронно-поминальной обрядности. Погребальную одежду готовили еще при жизни, но оставляли ее недошитой, опасаясь, что имеющий уже готовую одежду умрет раньше. Ее дошивали крупным, некрасивым швом, пока покойник находился в жилище. В это время спать строго запрещалось. Основной способ погребения - сожжение на костре из кедрового стланика. С умершим на костер укладывали его личные вещи, предметы первой необходимости, лук и стрелы, продукты, подарки ранее умершим родственникам. У береговых коряков южных групп, крещенных еще в XVIII веке, православный похоронно-поминальный обряд переплетался с традиционными обычаями: сожжением умерших, изготовлением погребальной одежды, обращением с покойником как с живым.
Фольклор, музыкальные инструменты.
Основные жанры повествовательного фольклора коряков - мифы и сказки (лымныло), исторические предания и легенды (панэнатво), а также заговоры, загадки, песни. Наиболее широко представлены мифы и сказки о Куйкыняку (Куткыняку) - Вороне. Он предстает и как творец, и как трикстер-проказник. Популярны сказки о животных. Персонажами в них чаще всего выступают мыши, медведи, собаки, рыбы, морские звери. В исторических повествованиях отражены реальные события прошлого (войны коряков с чукчами, с эвенами, межплеменные стычки). В фольклоре заметны следы заимствований у других народов (эвенов, русских). Музыка представлена пением, речитативами, горлохрипением на вдохе и выдохе. К лирическим относят "именную песню" и "родовую песню", воспроизводящие местные и семейные напевы. Общее корякское название музыкальных инструментов - г’эйнэчг’ын. Это же слово обозначает и духовой инструмент, похожий на гобой, с пищиком из пера и раструбом из бересты, а также флейту из растения борщевика с наружной щелью без игровых отверстий, и пищалку из пера птицы, и трубу из бересты. Характерны также пластинчатый варган и круглый бубен с плоской обечайкой и внутренней крестовидной рукояткой с позвонками на скобе с внутренней стороны обечайки.
Современная культурная жизнь.
В школах дети изучают родной язык. В поселке Палана открыта школа искусств. При Доме культуры работают фольклорный коллектив, кружок корякского языка и национальный танцевальный коллектив "Вэем" ("Река"). На местном телевидении и радио ведутся передачи на корякском языке. Для защиты интересов коренных жителей округа образована общественная организация "Коренные народы Севера Корякского автономного округа", во всех национальных селах, а также в Тигильском и Карагинском районах имеются ее первичные ячейки. В Корякском автономном округе принимают законы, которые должны помочь сохранить и возродить национальный уклад жизни, традиционные формы хозяйствования. http://www.kamchatsky-krai.ru
Транспорт .
Езда на нартах только зимой
Пользовались ступательными и скользящими лыжами. Ступательные лыжи были длинной до 90 см.
Форма овальная (до 70 см. в продольном диаметре). Колотушку обтягивали волчьей шкурой.
Во многом схож с мелким геометрическим орнаментом чукчей.
ВОРОН ВЭЛВЫМТИЛЫН
Ворон Вэлвымтилын проглотил солнце. Все время лежит ворон, все время пурга, потому что ворон солнце проглотил. Эмэмкут говорит своей дочери Клюкэнэвыт:
- Сходи-ка к ворону Вэлвымтилыну, позови сюда.
Пошла на улицу, на нарту села.
Вышла женщина, говорит ворону:
- Вставай. Там пришли к тебе.
Спрашивает ворон:
- Кто?
Отвечает женщина:
- Клюкэнэвыт, дочь Эмэмкута.
Ворон говорит:
- Ну вот еще! М-м-м! Не проясняется. Все время пуржит.
Пришла домой Клюкэнэвыт.
Эмэмкут спрашивает:
- Где же ворон?
Отвечает Клюкэнэвыт:
- Отказал он мне. Говорит: «Вот еще!»
Эмэмкут говорит дочери Инианавыт:
- Ты причешись-ка хорошенько, пойди к ворону.
Причесалась, принарядилась красавица Инианавыт, пришла к Вэлвымтилыну, села.
Вышла женщина и сказала:
- Ворон, вставай! Хватит притворяться. Пришли за тобой.
Ворон спрашивает:
- Кто?
Отвечает:
- Инианавыт.
Увидел Вэлвымтилын девушку и от радости захохотал: «Па-га-га!» Да хохоча, солнце и выплюнул. Прояснилось небо. Кончилась пурга.
Ворон говорит Инианавыт:
- Поедем вместе к Эмэмкуту.
Поехали вдвоем.
Инианавыт говорит ворону:
- Поезжай вперед.
Острую длинную палку взяла. Палкой проколола ворона. Пусть не проглатывает солнца! Пусть всегда будет ясно, пусть не будет пурги! Высоко на палке повесила Инианавыт ворона Вэлвымти-лына.
КУЙКЫННЯКУ - СОБИРАТЕЛЬ ЛАХТАЧЬЕГО ЖИРА
Однажды Куйкынняку жене сказал:
- Собери ягод, а я пойду попромышляю лахтачьего жира.
Отправился. Пришел к приморским жителям.
- Привет, Куйкынняку! Ты пришел! Зачем?
- Лахтачьего жиру прошу.
Дали ему калаус (кожаный мешок), наполненный жиром. Понес домой. На дороге нашел лисичку дохлую. Взял ее, в калаус положил.
- Ладно, Мити моей на опушку кухлянки возьму.
А Чачучанавут (это она притворилась мертвой) потихоньку продырявила калаус и весь жир выпустила. Сама удрала. Жир, смерзшийся на снегу, собрала. Вернулся домой Куйкынняку.
Мити спросила:
- Где же лахтачий жир?
- Снаружи оставил, там, в калаусе.
Вышла Мити.
Вернулась:
- Ничего нету!
Куйкынняку сказал:
- Эх, видно, Чачучанавут продырявила калаус! Так и не поели толкуши. Хоть и выжимал Куйкынняку калаус, ничего не мог выжать из него - пусто.
Опять отправился Куйкынняку на промысел лахтачьего жира. Пришел к приморским жителям.
- Лахтачьего жиру прошу.
- А где же тот калаус, что давеча мы тебе дали?
- Эх, Чачучанавут продырявила его!
Другой калаус, наполненный жиром, дали.
Чачучанавут сказала лисенятам:
- Эй, живо срежьте мне волосы с половины головы, также бровь и ресницы на одном глазу! Живо срезали.
Побежала навстречу Куйкынняку:
- Жирцу прошу! Дай кусочек жира. Я твоя давнишняя родственница. Дал ей жиру. Быстро домой вернулась Чачучанавут.
- Живо усы и бороду мне налепите. Пойду встречать Куйкынняку с другой стороны.
Налепили. Побежала.
Куйкынняку увидел ее, сказал:
- Привет! Кто ты?
- Да ведь твой двоюродный брат я. Жиру прошу у тебя.
Наделил ее жиром. Быстро домой побежала Чачучанавут, Прибежала.
- Эй, живо обстригите меня всю! Побегу наперерез Куйкынняку!
Обстригли. Побежала. Прибежала к Куйкынняку.
- Привет! Кто ты?
- Да ведь твой троюродный брат я.
- Зачем?
- Жиру прошу я.
Дал жиру. Все отдал, что было в калаусе. Вернулся домой Куйкынняку.
Мити спросила его:
- Тде жир?
- Как быть? Опустошили калаус мои родственники.
Опять отправился Куйкынняку к приморским жителям, Пришел.
- Привет! Пришел ты! Зачем?
- Жиру прошу.
- Много же ты жиру съедаешь!
- Да как же, все потому, что своих родственников встречаю по дороге, которые жир просят. Теперь, ладно уж, в рот наберу.
Куйкынняку набрал в рот. Отправился. На пути встретил кривляку. Что же - рассмеялся и пролил жир изо рта, Пошел домой Куйкынняку. Пришел.
Мити спросила:
- Где жир? Никчемный ты собиратель жира!
- Как быть? На пути встретил я кривляку, не смог от смеха удержаться и пролил жир.
ЭМЭМКУТ И ЯЁЧАНАВЫТ.
Эмэмкут и его жена Чанаёнавыт с оленями кочевали. Много диких оленей добыли, домой направились. Чанаёнавыт сказала:
- Эмэмкут, ребенок пить хочет, сходи за водой.
Эмэмкут за водой пошел. Тут лиса Яёчанавыт к Чанаёнавыт подошла. Чанаёнавыт сына под кухлянкой держит. Лиса столкнула ее с нарты в снег. Сама на нарту села. Эмэмкут пришел с водой.
- Что это, - говорит, - у тебя голос другой?
А Яёчанавыт капюшон кухлянки вот так надвинула, чтобы не было видно ее лисьего лица, и говорит:
- Потому что заболела я.
Эмэмкут костным мозгом беспрерывно кормит ее, потому что больная ведь. Однажды Эмэмкут подошел к Яёчанавыт поближе.
- Ба! Да это лисичка! Ну подожди же ты!
Из ружья выстрелил-па-а! Яёчанавыт, убегая, сказала:
- Что ж, костного мозгу я досыта поела. Эмэмкут Чанаёнавыт искал в тундре. Из травы кухлянку ей сделал. Нашел ее, привез домой....
